– Это было тоже не по правилам, милая Мэри, но, поскольку это из-за Поля и ты сама призналась, я прощаю тебя. Однако о чем еще ты хочешь мне сообщить?
Мэри повторила в точности все, что рассказала Генриетте – про ширму и про Китти.
– И ты видела, что она опустила письмо? Ты пошла в прихожую?
– Да, пошла. Я стояла за статуей Аполлона. Я была сильно удивлена, потому что сама Китти прежде рассказывала, как вы запретили ей писать двоюродному брату Джеку.
– А! Ты знала это?
– Да.
– Что ж, Мэри, ты можешь идти. Пожалуйста, не говори никому из своих подруг о том, что рассказала мне. Если будет нужно, я пришлю за тобой.
Мэри вышла. Когда за ней закрылась дверь, миссис Шервуд некоторое время сидела в задумчивости.
– Что это значит? – произнесла она вслух, рассуждая сама с собой. Потом прибавила после глубокого раздумья, с большой горячностью: – Да, я все-таки не люблю Мэри Купп, хотя она и дочь моей давней знакомой.
Занятия шли своим обычным ходом. За исключением Мэри Купп, все девочки были в отличном настроении. После полудня миссис Шервуд вышла к своим ученицам. День был чудесный, и потому решили пить чай на лужайке. Начальница наблюдала за Китти. Ей казалось, что она видит какое-то сияние на ее лице, что сильно удивляло. А Мэри Купп, очевидно, скрывала что-то, потому что была унылой. Миссис Шервуд старалась убедить себя, что это уныние вызвано состоянием здоровья Поля. Она в душе сочувствовала миссис Купп.
Неожиданно подошла Китти.
– Вы позволите, миссис Шервуд?
Девочка присела возле начальницы. Вдруг она взяла руку миссис Шервуд.
– Я люблю вас! И никогда, никогда не забуду вчерашнего дня, и ваших слов, и как вы добры ко мне. Я никогда не забуду – никогда.
Глаза Китти наполнились слезами. Прежде чем миссис Шервуд успела ответить ей, она уже упорхнула к своим подругам. Все требовали общения с Китти. Конечно, она была любимицей школы.
После чая девочки обычно проводили время в саду или во дворе. Они могли разговаривать друг с другом; могли даже вдвоем ходить в селение за покупками или по каким-нибудь своим делам. Миссис Шервуд заботилась о том, чтобы ее ученицы знакомились с реальной жизнью – настолько, насколько позволительно школьницам. Здесь, в Мертон-Геблсе, можно было без боязни дать девочкам немного больше свободы.
Селение находилось менее чем в полумиле от школы, и идти к нему можно было двумя путями – по дороге и по тропинке, бегущей вдоль рощи. Девочкам нравилось ходить туда.
В этот день Генриетта, Елизавета и Клотильда отправились в селение, чтобы купить почтовые марки, но больше – чтобы поговорить о последних событиях. Клотильда и Елизавета были в восторге от Китти. Генриетта слушала их с мукой в сердце, однако посчитала, что разумнее не признаваться в своих чувствах и мыслях.