А в это время миссис Шервуд, мисс Хонебен и мисс Хиз следили за ней из окна директорского кабинета. Учительницы только что были посвящены в тайну. Нежное сердце мисс Хонебен переполнилось отчаянием, любовью и страстным желанием помочь.
– Бедная, бедная маленькая Китти! – говорила она. – Что же нам делать?
– Милая, я теряюсь почти так же, как вы, – вздохнула миссис Шервуд. – Я надеялась, что мне не придется рассказывать это вам. Помните, дорогая Люси, когда вы пришли ко мне, я говорила о неприятностях. Я думала, что телеграмма, присланная в ответ на мою, положит конец этим неприятностям, а оказалось, напротив, она подтвердила то, во что не хотелось верить. И теперь предстоит решить, следует ли нам дать Китти возможность оправдаться?
– Дайте ей эту возможность! – горячо произнесла мисс Хонебен.
– Во всяком случае, поступайте беспристрастно, – высказала свое мнение мисс Хиз.
– Да, да, я поступлю беспристрастно. Мне кажется, что надо дать девочке один шанс. Однако вот в чем сложность положения. Так как Китти королева мая, то наказание ей должно быть назначено не мной, не другими учительницами, а ее школьными подругами. Да ведь девочки неопытны, к тому же могут быть завистливы и жестоки.
– Возьмитесь за это дело сами, дорогая миссис Шервуд, – посоветовала мисс Хонебен.
– Да, миссис Шервуд, и я полагаю, что при данных обстоятельствах вам лучше самой иметь с ней дело, – прибавила мисс Хиз.
– Я рада, что вы так думаете, и склонна согласиться с вами. Поговорю с несчастной девочкой. Наверное, она скажет правду, и тогда я, хотя и накажу ее, не стану, однако, подвергать развенчанию, что является самым тяжелым наказанием для королевы мая.
Миссис Шервуд попросила мисс Хонебен позвать Китти.
– Ах, как я рада! – ответила Китти на слова мисс Хонебен и стремглав побежала в дом. Через минуту она уже постучала в дверь комнаты миссис Шервуд. Когда она вошла в кабинет, глаза ее блестели от радости, а щеки горели, похожие на нежные розы.
– Вы получили телеграмму? Я так рада! Теперь вы знаете. Теперь вы можете быть уверены. Конечно, ведь я не делала ничего дурного; но я видела, что вы все же немного сомневались во мне. Сомнений больше нет, не так ли? Что говорит папа? О, милая, дорогая, хорошая миссис Шервуд! Что случилось? Какая-нибудь неприятность? Это пришла другая телеграмма? Когда ее принесли, я сказала себе: оправдана, оправдана! Я чуть было не крикнула это слово! Так что же?
– Нет, Китти, пришла не другая телеграмма. И твой папа дал подтверждение. Я спросила, получил ли твой двоюродный брат Джек письмо от тебя. Я написала вполне ясно.