— Энди? — послышался приглушенный голос Грэйси — к счастью, дубовые дверные панели были достаточно толстыми. — Энди, милая, ты уже проснулась?
Энди прочистила горло и попыталась ответить как человек, только что разлепивший глаза:
— Да, Грэйси. Что случилось?
Она не отрывала глаз от лица Лайона, все еще лежавшего сверху. Его грудь расширялась от неровного тяжелого дыхания, как кузнечные меха.
— Твои мальчики уже здесь. Их четверо, они только что приехали на минивэне. Я налила им кофе и сказала подождать тебя внизу.
Лайон тихо, но зло выругался.
— Я сейчас спущусь, — сказала Энди.
— Не спеши, — отозвалась Грэйси. — Я пока накормлю их завтраком.
— Спасибо, — довольно уныло поблагодарила Энди.
Несколько долгих минут они оставались неподвижными, потом Лайон оторвался от нее. Он встал с кровати и быстро застегнул пуговицы, которые еще несколько секунд назад, тугие, сопротивлялись его усилиям. Энди потянулась за простыней и прикрылась.
— Вдруг вспомнили о скромности, мисс Малоун?
Его сарказм начисто прогнал остатки желания и сожаления из-за того, что их прервали.
— Нет, — отбросив простыню, она прошла через комнату и накинула на себя халат.
Он поглядел на нее с насмешкой:
— Так тебе стыдно?
— Ладно. Да! Да! Мне ни за что не следовало позволять тебе прикасаться ко мне, — выкрикнула она, обороняясь.
— Я так и думал, — презрительно бросил Лайон. — Тебе ненавистна мысль о том, что тебя могут обвинить в «связи с врагом». Может, боишься, что Лес узнает о том, как ты тут развлекаешься?
— Я уже говорила тебе, что мы с Лесом… Ой, да неважно. Ты же веришь только в то, что сам придумал. Почему ты злишься на меня? Ты виноват не меньше моего. Я не знала, что группа приедет именно сейчас. Думаешь, я специально назначила это время, чтобы тебя унизить?
— Я думаю, что вы, мисс Малоун, вздохнули с облегчением, услышав голос Грэйси.
— Я думаю, вы тоже, — ударила она в ответ.
— Черт, именно так. Это был верх идиотизма, — сказал Лайон, ударяя кулаком одной руки по ладони другой. — Я ведь хорошо знал, я знаю, что…
Он говорил уже сам с собой, вид у него стал отсутствующий, но каждое его слово было как выстрел в сердце. Он снова повернулся к ней:
— Почему, черт тебя дери, ты должна выглядеть как богиня, раз на деле такая недотрога, а?
Его ярость испугала Энди.
— Ты сводишь меня с ума с тех пор, как я впервые тебя увидел. С этой минуты держись от меня подальше.
— Что? — воскликнула она, оторвавшись от стены, к которой чуть раньше отступила в поисках укрытия, и уперев кулаки в бедра. — Мне? Держаться подальше от тебя? Как ты смеешь лгать, что это была моя инициатива? Это не я преследовала тебя утром в этой самой спальне.