Прекрасно прожаренное мясо молодого барашка, свежая варённая картошка, салат из недавно сорванных с грядок овощей и самое главное натуральное пенистое пиво от которого пахло солодом, а не какой-то химической дрянью.
Запахи от стоящих перед Вернером блюд буквально сводили бедного гнома с ума. Не зная с чего начать «рыжик» осторожно взял кружку пива и поднёс её к губам.
Вот уже почти игровой год рыжий гном ВсехНагну находился в этой игре. В игре, которая навечно заменила ему реальный мир. И вот уже как полгода заключённый Вернер Рихтер, находясь в искусственной коме, наслаждался жизнью, в которой у него появился шанс начать всё заново. Жизнью, в которой у него снова появилась цель. Жизнью, в которой он снова мог наслаждаться настоящей едой, а не опостылевшей тюремной баландой. Жизнью …
От наслаждения едой Вернера отвлёк звон бьющейся посуды и сдавленный крик, переходящий на хрип, толстушки, которая только что накрывала гному на стол. Крепко сжав столовый нож, Вернер резко поднял голову и уставился на летящий в него, словно в замедленной съёмке, арбалетный болт.
«Вы были убиты 6 часов назад. Желаете возродиться на месте вашего убийства или переродиться на ближайшее кладбище? (Ближайшее кладбище находит в нейтральном городе-государстве Кальярус).»
— О-о-о глядите-ка наш художник всё таки соизволил очнуться.
Кудрявый парень, закованный в латные доспехи и сидящий на против гнома ехидно улыбнулся.
— Привет Рембрант, а оригинал Моно Лизы у тебя часом ни где не завалялся?
— Её не Рембрант рисовал, — буркнул гном
— Эх чёрт, а мне так хотелось Моно Лизу от Ребранта, — удар кулака, закованного в латную перчатку, едва не своротил гному челюсть и опрокинул вместе со стулом на пол.
— Сдурел Кудряшка. Этот недомерок сейчас же коньки откинет и ещё 6 часов придётся ждать.
— Да куда он их откинет? Он ещё час будет как этот бессмертный горец — Дункан Маклауд. Да и от такого удара ещё никто не умирал.
— Кхм… Тогда, пожалуй, стоит добавить и от нашей гильдии.
Удар латного сапога пришёлся встающему гному в живот.
— А ну стоять всем! — властный рык заставил замереть кинувшуюся на гнома толпу игроков. — Живо рассосались по углам.
Казалась неконтролируемая и разгневанная толпа вдруг быстро и слаженно разошлась по разные стороны обеденного зала. В самом конце помещения за барменской стойкой, вместо краснощёкого хозяина постоялого двора, возвышался седой ворген. Необычно голубые глаза с презрением впились в гнома.
— Так вот значит, как выглядит наша знаменитость…. Ожидал увидеть всё же что-то большее.