— И долго ты там был? — спросил Маркел.
— Немало! — сердито ответил Никифор. Но почти сразу усмехнулся и проложил: — Был! Мед, пиво пил. Мед мы с собой привезли, а пиво там свое. Эль называется. Крепкое пиво! А поселили нас в отдельных палатах прямо напротив королевского дворца.
— И ты королеву видел?
— А как же. Наши как только с ней сойдутся, так сразу меня зовут. Они бают, я толкую. Сперва от наших на ихнюю сторону, а после с ихней на нашу.
— И как их королева? Видная? На кого похожа?
— Про это тоже велено молчать, — строго сказал Никифор.
— Ну, а королевна тогда как? — спросил Маркел. — Невеста царская.
Никифор помолчал, после ответил:
— Рыжая она. Щербатая. Но в теле. Только не это главное. А то, что королева говорила, будто эта рыжая — ее родня ближайшая, а когда мы пошли доискивать в других местах, то совсем другое оказалось! Тогда мы возвращаемся сюда и говорим: так, мол, и так, великий государь, эта их Марья Хастикс — никакая не королевнина племянница, а неизвестного родства, может, вообще кабатчица какая. Ох, тут государь страшно разгневался и говорит: «Андрюшка, режь им рацион!» А мог и их самих порезать, между прочим.
— Мог, — сказал Маркел, подумав.
Тут они как раз вышли из улицы и подошли к площади перед Фроловскими воротами. Никифор сразу повернул к калитке и там только сказал: «Открывайте!» — как им сразу стали открывать. Царский толмач, подумал про себя Маркел, еще бы…
Они прошли через калитку и вышли на подъемный мост. Вода под мостом была чернющая, льда нигде видно не было, его еще с ночи покололи.
— Далеко ли нам туда идти? — спросил Маркел.
— Недалеко, — сказал Никифор. — Это здесь, в Зарядье, на Варварке.
На Варварке, подумал Маркел и сразу вспомнил Гридю с его шайкой. Только их еще сегодня не хватало! Подумав так, Маркел невольно осмотрелся. А Никифор продолжал рассказывать:
— Этот Баус — очень вороватый человек. Да англичане, они все такие. Ну вот зачем им было эту рыжую подсовывать? Есть же у них там девицы настоящей королевской крови, и из себя пригожие, я сам видел, вот их бы и сватали. И женился бы тогда царь-государь на ихней такой королевне, нарожала бы она ему сынов один другого краше… Вот чего наши бояре боялись! Потому что царь же дальше что задумывал? Я же это толковал, сам с царского листа считывал! Сперва посадить королевича, а после призвать их бояр, у них бояре «лорды» называются, а еще после… И тут государь вот прямо в одночасье занемог и преставился. С чего это вдруг? Кому он помешал? Или всем сразу, если все молчат?
Тут Никифор и сам замолчал и посмотрел на Маркела.