– Ты дорпсхоофт деревни Гуттен?
– Я, господин барон… – Старик нерешительно приподнял голову и посмотрел на меня.
Черт… как неудобно-то и даже где-то стыдно заставлять пожилого человека стоять на коленях… Эта современная мне прежнему толерантность из меня никогда не выветрится, хотя и понимаю вполне ясно, что в пятнадцатом столетии от нее ничего, кроме вреда, нет. В первую очередь, сами сервы не поймут. Примут мою доброту за мою слабость. Однозначно.
– Кто я такой, знаешь?
– Вы – господин наш… – Старик в ожидании неприятностей даже прищурил свои слезящиеся глаза.
Ага… чует кошка, чью мышку съела. Знает уже, что мне известны их пиратские шалости, да и самовольная распашка хозяйских земель минимум на виселицу тянет. Тиль Веренвен, конечно, успел ему шепнуть, что я милостив, но это дело такое… очень ненадежное. Тиля простил и возвеличил, а вот его лично могу и образцово-показательно наказать. Благо прегрешений хватает.
– Почему сам не явился ко мне с отчетом о вверенном хозяйстве?
Староста мгновение помедлил и потом, состроив скорбное и смиренное лицо, доложил:
– Ваша милость, почитай последние два года меня от моей обязанности эконом Михаэль Гудсмарк и вовсе отодвинул. Все в свои руки взял… – Голос старосты окреп, и он, видимо заранее сложив свою речь о непотребствах эконома, речитативом продолжил: – Оный эконом великое притеснение и поборы незаконные нам чинил…
– Знаю, – прервал я его. – Холоп этот уже понес наказание и понесет еще. Ответствуй мне, готов ли ты, Якоб Янсен, нести мне и дальше свою службу дорпсхоофта верой и правдой?
– Я? – Старик растерялся.
На иссеченном морщинами лице промелькнуло недоумение, и он невольно потянулся рукой почесать свою бороду.
– Ты!!! – рявкнул я, заставив его вздрогнуть. – Не испытывай терпения моего, серв, а ответствуй прямо и сразу.
– Буду! – вдруг твердо заявил Янсен.
Собственно, я решил оставить этого старика старостой после разговора с Веренвеном. Уважением у односельчан Янсен пользуется. Службу ранее, до того как эконом оборзел, нес исправно, да и мозгами, вижу, его Господь не обидел. Глаза умные, лицо волевое, достаточно хитроватое. Ну и какого рожна мне еще надо? Лучшего проводника моей воли не найти. Не справится – понятное дело, заменю. А пока все равно других кандидатов нет. А если и есть, то я их не знаю.
– Тогда принеси нам клятву верности! – торжественно возвестил я.
Старик, не вставая с колен, подполз к моему креслу и…
Млять… Как же мне уже опостылели эти клятвы и связанные с ними китайские церемонии… но до конца я его выслушал и сказал в ответ, что положено. И ручонку свою баронскую протянул для целования. Тьфу, мля… ну коснулся бы губами для проформы, так нет, все они целуют мои руки истово, со смаком и чмоканьем обляпывая слюнями мою баронскую длань.