Я нуждалась в нем.
Я нуждалась в Тренте.
* * *
В полдень четверга я сидела на нашей кухоньке, одетая в короткие шорты и майку. Я уплетала кукурузные хлопья, пялясь на свой телефон так, словно пыталась заставить сообщение прийти на него. В конце концов я набрала побольше воздуха в легкие и заставила свои большие пальцы набрать текст.
Я: Как насчет дневного сеанса?
Я сидела за столом и таращилась на эту тупую штуку, думая, удалил ли он мое сообщение и побеспокоился ли его прочитать вообще. Я подумывала, а не прижаться ли ухом к стене, которая была смежной в наших квартирах, чтобы понять, смогу ли я подслушать какие-нибудь его комментарии, вроде «стерва ненормальная». Конечно, Трент никогда бы так не сказал, хотя это было чистой правдой.
Целых пять минут спустя, когда я уже утопила в молоке все свои хлопья, мой телефон подал сигнал. Бросив все, я схватила его.
Трент: Что у тебя на уме?
В моей груди все затрепетало. Чертов трепет! Настолько далеко я не думала. Я понятия не имела, как ему подыграть, и решила побыть легкомысленной.
Я: Много от чего зависит. Нагота тебя устраивает?
На этот раз ответ Трента пришел сразу же.
Трент: Что подразумевается под наготой?
Ладно, идет. Он подыгрывает.
Я: Ну… сначала я сниму майку…
Я грызла ноготь в ожидании его реакции. Ответа я не получила. Может быть, я зашла слишком далеко, слишком быстро. Может быть, он все еще на меня злится. Может быть… Я услышала, как хлопнула дверь. Мимо окна промелькнула тень, и секундой позже кто-то уже заколотил в нашу дверь.
Это должен быть Трент.
Я подбежала к двери и распахнула ее, пытаясь усмирить свой пыл. Вот и он, в джинсах и просторной футболке, его волосы в легком беспорядке, а взгляд ярко-синих глаз скользит по моему телу, на продолжительное время задерживаясь на груди. На мне не было бюстгальтера, и, без сомнений, он видел реакцию моих сосков на его появление. Когда этот взгляд поднялся обратно к моему лицу… ух… в нем была та самая верная смесь ярости, отчаяния и огромного желания, которая заставила меня закусить губу. И это все, что потребовалось, чтобы он сорвался.
– Боже, Кейси, – прохрипел он и быстро сделал два шага, чтобы прижать меня к себе.
Его руки сжали мои плечи, губы требовательно прижались к моим. Запрокинув мою голову, он проник языком в мой рот. Меня потрясло, сколь глубока может быть его потребность во мне.
Я поняла, что это – настоящий Трент.
Не сдерживающий себя.
Я пыталась оставаться в вертикальном положении, но тело слабело под его напором. Толкая спиной вперед, Трент зажал меня между собой и спинкой дивана, и здесь я узнала, как сильно он завелся.