– Не совсем. Ты еще не видел, да? Под пылью… – Глухарь пошевелил пальцами, словно посыпал блюдо солью. – Плиты. Железобетонные. И что-то вроде прорезанных в них пазов для рельсов или колес, я даже не знаю, как описать. – Танкист покачал головой. – А как тебе полости, в которых мы строим города? Как, ты думаешь, они появились? Лед растаял? Выдавило породу во время извержения вулкана?
– Черт его знает, я в этом не шарю, – признался Антон.
– Посмотри, если найдешь время, стены полости, – посоветовал Глухарь. – Такое впечатление, что на них оставила следы карьерная техника.
– Кто бы это мог сделать? Наши до перестройки? Или американцы?
Глухарь мотнул головой.
– Время от времени мы находим советский или штатовский недострой. Стартовые площадки, топливные терминалы, жилые и научные модули, недействующую аппаратуру или роботов. Но никогда ничего сопоставимого по размаху с полостями Леонова-Бина.
– Погоди, – рассмеялся Антон. – Ты намекаешь на инопланетян, что ли?
– Я не намекаю, – обиделся Глухарь. – Я прямо говорю. На Луне чересчур много непонятного и необъяснимого. Научные отделы корпораций грунт роют, космоархеологи под крышей ООН создали постоянную базу в Море Ясности. Кстати, и раньше страны тратили миллиарды, чтобы только оказаться здесь. Слышал о «лунной гонке»? Думаешь, она имела только политическое значение?
– Нет. – Поднаторев в спорах с дедом, Антон считал себя докой по части лунной экспансии. – Значение имел только гелий-3.
– Да, но одно другому не мешает! – Глухарь потряс перед лицом Антона читалкой. – Знаешь «Дюну»? Это роман Фрэнка Герберта. Старый, в двадцатом веке написан. Перелистываю на досуге.
– Не слыхал о таком, – отмахнулся Антон.
– Это фантастика…
– Не люблю фантастику. Мне бы что-то жизненное, со смыслом…
– Заткнись и не перебивай, я это не перевариваю.
Антон замолчал. И с удивлением понял, что резкий тон Глухаря его не задевает и не возмущает. Наверное, включилась чуйка. И чуйка говорила, что, возможно, сейчас он получит некую информацию. Быть может – важную, быть может – нет. Со временем он сам сможет оценить степень ее значимости.
– Дюна – это уникальная планета. Только на ней производится спайс – это средство, которое делало возможными межзвездные полеты.
– Ну, о спайсах я знаю, – не удержался Антон. – Верблюд каждый раз покупает…
– Кто контролирует Дюну – тот контролирует космос. – Глухарь не обратил внимания на ремарку Антона. – Улавливаешь аналогию?
– Нет.
– Луна – это Дюна. А гелий-3 – это тот же спайс. Что такое Земля? Земля – это пылинка. Да кому она нужна? Завтра бабахнет комета… или Третья мировая – и нет больше той Земли. А Луна – это космос. Кто контролирует Луну, тот контролирует космос. Поэтому здесь, – он развел руками, – не только мы. Причем с давних-предавних пор. И когда я говорю «мы», я не имею в виду корпорацию. Я имею в виду человечество.