Как только Клара подошла к стойке регистрации, водитель вышел из машины и тоже вошел в вестибюль, где сел у стойки бара и попросил меню. Вид у него был такой отстраненный, словно он ученый, пытающийся решить математическую головоломку, за которую ему непременно дадут нобелевскую премию. Сомнений не оставалось: за ней следили. Широкоплечий шатен невысокого роста, на вид лет тридцати пяти, заказал кофе и выбрал десерт. Клара постаралась запомнить его бульдожье лицо и направилась к лифту.
Заселиться в тот же номер (в прошлый раз Кларе понравился открывающийся из него вид на море), не удалось. Хотя это был тот же этаж, но панорама была безнадежно испорчена широкими бетонными балками, которые загораживали добрую половину окон. Клара разобрала вещи, приняла душ и расположилась на диване с дневником в руках. Уваров посоветовал дочитать дневник до конца, намекая, что в нем она найдет ответы, которые прольют свет на создавшуюся ситуацию, поэтому Клара собиралась уделить чтению максимум своего времени.
«Новый доктор назначил мне другие препараты, и скоро я начала приходить в себя: смогла сидеть на кровати, наконец-то встала и даже сделала несколько шагов. Но на повторный прием доктор не приходил. Боясь проявить свой повышенный интерес, я не спрашивала, почему. Время шло, я уже начала сомневаться в том, что это был Тихоня. Под воздействием лекарств мне могло почудиться что угодно. В тот момент, когда я уже начала терять всякую надежду, произошло чудо. Вилма не вышла на работу и вместо нее еду мне принесла новая девушка. Аппетита у меня не было, но она знаком дала мне понять, что я должна пересилить себя и поесть. Помню, как я стояла у окна и смотрела на проезжающие вдалеке машины. Через силу я хлебнула несколько ложек жидкого супа с неприятным послевкусием и снова вернулась к окну. Мое внимание привлекла какая-то суматоха внизу: я увидела, как из дома поспешно вышла новенькая и начала быстрым шагом удаляться. Она то и дело опасливо оглядывалась, и я заподозрила неладное. Не прошло и минуты, как мне стало плохо. Голова закружилась, меня затошнило, я еле успела добрести до кровати и отключилась.
Очнулась я в небольшом деревянном доме перед огромным камином. На мне лежала большая волчья шкура. Я огляделась по сторонам и увидела Тихоню: он сидел по другую сторону от камина и читал. Услышав мое шевеление, он улыбнулся и, как ни в чем не бывало, сказал: «Добро пожаловать на землю». Эмоции вырвались наружу: сил плакать не было, я просто тихо скулила в подушку, чувствуя облегчение от того, что не будет больше пыток, избиений и психотропных лекарств.