– Пожалуй, ничего. Мы действительно просто друзья. – Голос ее прозвучал хрипло, сглотнуть ком она не могла.
Интервью закончилось через пять минут, Эви не слышала ни одного сказанного за это время слова.
Каким-то образом ей удалось сохранить самообладание, покинуть студию и добраться до дома. Сейчас меньше всего нужен еще один скандал вокруг ее имени. Стоило только представить заголовки, и уже становилось плохо. Эви Стэвентон-Линч устроила публичное выяснение отношений с Джеком Трентом. Вместо этого она попыталась сделать все, чтобы сохранить спокойствие и выдержку, хотя в душе бушевали боль и гнев.
Он отказался от нее. Для дальнейшей благополучной жизни на телевидении. Может ли быть хуже?
Она готова была понять его нежелание афишировать их отношения, но не ожидала, что он поведет себя подобным образом. Впрочем, чего она ожидала? Что он во всеуслышание заявит о своих чувствах? Впрочем, Джек ведь мог просто промолчать, хотя это и выглядело бы немного странно. Но он не пожелал использовать любой другой из возможных выходов, твердо и уверенно заявил, что между ними ничего нет и быть не может. Из этого она может сделать лишь один вывод: он стыдится их отношений.
Закрыв дверь квартиры, отгородившись от внешнего мира, она повернулась к нему, стараясь сохранять спокойное выражение лица и не обращать внимания на бурю в душе. А сколько было счастья, что рядом появился человек, которому нравилась она, а не телевизионный образ, который знал все о ее прошлом и готов был оставаться рядом! Такие отношения казались подарком судьбы. К сожалению, этот мужчина оказался не настолько смел, чтобы рассказать хоть кому-то о том, что происходит между ними.
По выражению лица Эви Джек все понял. Очевидно, ее устраивает, что их связь остается тайной и она не собирается форсировать события. Он порадовался, что оказаться вдвоем в обществе кого-то третьего оказалось на удивление легко. Последние несколько недель все время, свободное от работы, он проводил с Эви. Правда, это ограничивалось двумя вечерами в неделю, поскольку приходилось посещать деловые ужины и вести переговоры об организации курса для детей. Джека все устраивало. Он, как ротвейлер, охранял от посторонних глаз личную жизнь, и ему было странно осознавать, что кто-то ждет от него признания об изменениях.
Их отношения развивались медленно, это тоже нравилось. Приятно хранить, как тайну, связывающее их двоих, принадлежащее только им. С одной стороны, Джек понимал, что все происходящее реально, с другой же – казалось несуществующим то, о чем никому не известно. Для него это означало полную безопасность. Он мог позволить себе не думать о том, что подпускает человека слишком близко, а это грозит тяжелым разрывом в конце романа. Можно и себе позволить подойти ближе, тем более если это случается редко, верно? Эви, на его взгляд, тоже нравилась некоторая необременительность подобной связи. Пожалуй, это лучшее, что происходило с ним за многие годы.