Между тем, надвигался вечер… Но он уже не наводил тоски ни на Маэстро, ни на Юлиану, тем более что весна неотвратимо вступала в свои права. И это было заметно не только по забулдыгам, которые стали опохмеляться прямо на улице возле палаток, весело крякая после каждого счастливого глотка, но и по музыке, звучавшей из окон отдельных квартир, откуда временами доносился звонкий девичий хохот вперемежку с невинными женскими аханьями. Да и уличный мат стал каким-то мягким, утончённым и был, скорее, атрибутом романтики с её остаточным явлением долгой коварной стужи.
В комнате было тепло и уютно. Маэстро сидел в своём любимом кресле с книгой в руке… Юна плавно приблизилась к нему и, присев перед своим гением, молитвенно спросила:
— У тебя сегодня выходной?..
— Да, — ответил Маэстро, овеяв любимую мессианской негой.
— Слава богу, — выдохнула Юна и положила голову на его колени.
Маэстро опустил веки и отрешённо произнёс:
— Мы будем жить светло и вольно,
И ветер гнёзда нам совьёт;
А боль прольётся колокольно
И судьбы в песню соберет…
Юна подняла голову и, озарив любимого небесным взором, восхищенно залепетала:
— Гениально. А это откуда?..
— Да это я… на ходу сейчас… совершил. Что-то в душу влетело, — не пойму чего, — растерянно ответил Маэстро и улыбнулся.
— Это надо записывать.
— Да я запомнил.
— Надо и мне запомнить.
— Я тебе запишу потом.
— Не забудь, — добавила Юна.
— А когда я забывал? — улыбнулся Маэстро.
— Никогда, — с улыбкой ответила Юна, глядя ему в глаза. — А это значит — мы с тобою навсегда. В смысле, когда всё помнишь — то вечность чувствуешь. И мы — в ней… Неразлучны…
— Да ты — тоже не промах, — восхитился Маэстро. — Верно мыслишь.
Юна продолжала смотреть ему в глаза, как бы продлевая состояние этих счастливых, беззаботных минут и даря своему избраннику все свои чувства… Тут он оживился и весело произнёс:
— Ну, что у нас сегодня в реестре желаний?
— А чего мы пожелаем? — мило осведомилась Юна.
— А чего угодно, — парировал он.
— Ну, тогда будем отдыхать и ни о чём не думать. После сегодняшних перипетий следует расслабиться, — завершила Юна.
Она встала и включила телевизор… Там водка «Зверь» проверяла на прочность сладкую парочку «твикс», а куриные окорочка улетали в деревню Гадюкино, и голос за кадром предлагал «сникерснуть…» Юна переключила программу. На экране гудела митингующая толпа. Какой-то видный мужик орал в мегафон о том, что «всё в наших руках и поблажки никому не будет». Юна опять переключила канал. С экрана вещал астролог о том, чтобы «козероги» в субботу не выходили на улицу, дабы не сломать себе ног…