Здесь никого не надо переворачивать, все ходят на своих ногах. Питание вместе со всеми. Что хозяева, то и она. Проживание в отдельной комнате с телевизором. Можно подняться к себе и уединиться, что совершенно необходимо каждому взрослому человеку.
Все неплохо. Но счастья хочется.
В Москве работали односельчане Татьяны. К ним она уезжала на выходной, чтобы прикоснуться душой.
Это в основном были нестарые, зрелые, одинокие бабы, жаждущие любви. Они познакомили Татьяну со строительным рабочим по имени Данил. Данил – верующий, адвентист седьмого дня. Адвентисты ждут прихода Мессии, который явится, воскресит мертвых и восстановит справедливость.
– А как он придет? – спрашивала я.
– С неба, – отвечала Татьяна.
– А как мы узнаем?
– А это будет видно и слышно.
Как придет Мессия – детали. Главное в том, что адвентисты не разводятся. Они женятся раз и навсегда, так что Татьяне с ее любовью ничего не светило.
Данил принимал ее ласки в пустой квартире, которую он ремонтировал. Квартира – как после бомбежки, стены разломаны, матрас на полу, цементная взвесь в воздухе, но какое это имеет значение, когда настоящая любовь.
Татьяна возвращалась на работу в мой дом, – серая от бессонной ночи, без сил и без желания заниматься чем-либо.
Я входила в положение. В конце концов, можно один день просидеть на бутербродах.
Мы с Катей жарили хлеб, сверху накладывали копченую грудинку и были совершенно счастливы.
Татьяна была ко всему равнодушна, переживала разлуку с любимым.
– А он тебе конфеты дарит? – между прочим спрашивала я.
– Нет. Какие конфеты? Они денег стоят. А у него трое детей.
– А цветы дарит? – не отставала я.
– Зачем цветы? Я что, невеста?
– А слова говорит?
– Не говорит. Что он может сказать? Он связан по рукам и ногам.
– Тогда что? – не понимала я. – Молча трахает и все?
Татьяна подозрительно на меня смотрела. Подозревала подвох, но никакого подвоха не было. Все и так ясно.
– Он просто пользуется тобой на халяву, и все, – говорила я. – Нашел дуру…
Татьяна вскакивала из-за стола и начинала рыдать.
– Плачь, – разрешала я. – Может, поумнеешь. Все-таки надо себя уважать.
Татьяна подозревала меня в цинизме, в отсутствии романтики. Но все же мои слова в нее запали и проросли, как семена.
Однажды Татьяна простудилась, и Данил приехал ее навестить. К тем же односельчанам.
– Голодный приехал? – спросила я.
– Да.
– И ты встала с температурой и пожарила ему картошку с колбасой…
– А вы откуда знаете? – удивилась Татьяна.
– Догадываюсь. А шоколадку привез хотя бы?
– Нет.
Дальше я не комментировала. Деньги Данил отсылал семье, это понятно. Но какова роль Татьяны? Тоже понятно.