В двадцать минут второго этого дня Неапольский экспресс находился в двенадцати милях от Рима, и ему осталось миновать последний отрезок пути до Неаполя.
Лорд Дарси и мастер Шон сидели в своем купе, отдыхая после великолепного ланча.
— Милорд, — сказал волшебник, — вы уверены, что мы правильно сделали, поручив префектуре полиции доставку тех копий соглашения Имперской морской разведке?
— Они в полной безопасности.
— Да, но тогда какой был смысл везти наши копии в Афины?
— Мой дорогой Шон, то, что вез Пибоди, было фальшивкой. Я внимательно все просмотрел. Одно из доказательств того, например, то, что совместная греко-англо-французская морская база, по тем документам, будет расположена на 29°51″ северной широты и 12° 10″ восточной долготы.
— А что тут не так?
— Ничего, кроме того, что это место находится посередине пустыни Сахара.
— О!
— Подпись Кирилла — также фальсификация. Она сделана на латыни, а там пишут и читают только по-гречески; Греческий и латинский текст не соответствуют друг другу, так же, как и англо-французскому. В одном месте греческого текста Константинополь указан как столица Англии, а Париж — как столица Греции. Я мог бы продолжать еще довольно долго. Все, что там написано, — полная нелепица.
— Но… зачем!
— Мы можем только строить предположения. Я думаю, что это была приманка. Подумайте об этом. Шестнадцать человек собираются на похороны, и в последний момент четверым из них отказано в увольнительной. Почему? Чувствую, Его Величество приложил к этому свою руку. Полагаю, это было сделано для того, чтобы некий Пибоди оказался на поезде со своими бывшими сослуживцами. То, что он тоже едет на похороны Журдана, выглядело как прикрытие. Я думаю, произошло примерно следующее: Его Величество узнал, что Серка каким-то образом пронюхала про наше морское соглашение с Румелией. Но они не знали, что оно будет подписано принцем Ричардом, как доверенным лицом в Руане, поэтому стали выслеживать его в Лондоне. Его Величество подписывает это абсолютно бессмысленное псевдосоглашение и посылает его с Пибоди. Он был приманкой.
— А Пибоди знал об этом?
— Вряд ли. Если человек знает, что он приманка, то он и будет себя вести как приманка, а это разрушит иллюзию. Нет, он не знал. Разве сражался бы он до последнего вздоха, чтобы защитить фальшивый документ? Конечно, как честный офицер, он не стал открывать запечатанный документ, поэтому он не знал, что в нем содержится.
— Но, милорд! Если он должен был стать приманкой, разве не должен он был увести агентов Серки