— Сэр, внимание!
Крапс вздрогнул, и его рука невольно схватила аварийный противоакульный свисток.
— Сэр, не суетитесь! Я не боюсь этой штуковины.
Нет, это не голос пилота, не голос начальника охраны. Незнакомый. Чужой. И звучал он не в телефонной трубке, а здесь же, в глухом салоне, где Крапс был один, где не могло быть посторонних. Властный, вызывающе-независимый голос.
— Где вы? Кто вы? — спросил «Бизон».
— Для меня не существует ни замков, ни охраны, ни смерти, ни тайн.
«Бизон» набрал полную грудь воздуха, изо всей силы дунул в аварийный свисток. Но выдул лишь слабый стон. Столь беспомощным он бывал только во сне.
Послышался чей-то сдержанный веселый смех.
— Сэр, вас вооружили против акул, а я человек.
— Как вы сюда попали? Где же вы? — испуганно озираясь, спросил «Бизон».
В салоне ни единой души. В глубине самолета, в хвостовой его части, развалились в удобных креслах здоровенные, вооруженные до зубов телохранители. Стоит им дать сигнал, кивнуть, подмигнуть… «Бизон» раскрыл рот, чтобы закричать, но только судорожно зевнул. Что за чертовщина!
— Сэр, и это зря, — проговорил человек. — Ваши телохранители крепко спят. И вы спите. И потому бессильны.
— Что вам нужно? — прохрипел «Бизон».
— Сэр, я хочу поговорить с вами. О чем? Я подслушал ваши истинно американские мысли. Вы побледнели? У вас усиленное сердцебиение? Успокойтесь! Ваш портфель, набитый секретными документами, в безопасности. И вашей драгоценной оболочке ничто не угрожает. Видите, в моих руках нет ни дубины, ни кольта, ни ампулы с ядом, ни атомного пистолета. Я вооружен только правдой. Итак, я подслушал ваши ночные мысли и хочу с вами поспорить.
— Поспорить? Любопытно! Что ж, не возражаю. Со мной уже давно никто не спорит. Все почему-то сразу соглашаются со всем, что я говорю, даже если это явная глупость. Ну, так о чем же мы будем спорить?
— Поспорим об Америке и американцах, — сказал невидимка.
— С удовольствием! На этом поприще я никогда не был побежденным. Откуда вы? Кто? Разумеется, не американец, раз не соглашаетесь с моими мыслями. Конечно русский! А может быть, привидение? — Крапс уже до того освоился с необыкновенным своим положением, что позволил себе эту шутку.
— Не привидение. И не русский. Родился в Америке. Чистокровный американец на все сто процентов. Вырос на американской земле. И все же не такой американец, как вы, Артур Крапс. Сэр, я безыменный американец, один из тех, кого любят называть простым парнем, прямым наследником Джорджа Вашингтона и Авраама Линкольна. Вы, кажется, обрадовались? Еще бы! Сильные мира сего любят иметь дело с простыми парнями: они такие покорные солдаты, такие покладистые рабочие, так высоко чтят доллар, звездный флаг, Белый дом, Статую Свободы, так преданы американскому образу жизни!… И я долго был таким. Был!… До тех пор пока не вооружился правдой истории. Итак, я простой американский парень, знающий историю Америки… Вас это не пугает? Ах, вы тоже знаете историю и готовы скрестить со мной оружие? Согласен! Скажите, сэр, на каком основании, во имя чего Соединенные Штаты Америки тратят львиную долю своего бюджета на военные расходы?