– Мне так жаль, милая. Нужно держать крепче то, что тебе дорого.
Я выпрямляюсь и смотрю в небо, на еле различимую красную точку.
В этот момент я думаю: понимает ли Крис, насколько независимой от него я стала?
Когда мы приходим домой, я звоню Элизе. Они со Скипом понемногу продвигаются вперед с усыновлением ребенка, а сегодня к ним в первый раз должен прийти социальный работник.
– Я так переживаю, – говорит Элиза. – Я до блеска убрала все в доме и пригрозила Трэвису, что если он брякнет «черт побери», как сделал на днях, когда уронил молоток себе на ногу, то ему не поздоровится. Просто я волнуюсь, что кто-то из нас сделает что-нибудь не так.
– Трэвис так сказал? – смеюсь я.
– Не смешно. Боюсь, он опять что-нибудь такое ляпнет. Или Скип, ведь понятно, у кого сын научился!
– А мне кажется, это забавно, – говорю я.
– Да, – соглашается Элиза. – Так и есть. Мне пришлось отвернуться, чтобы он не увидел, как я смеюсь.
– Все пройдет отлично.
Лучших приемных родителей, чем Скип и Элиза, и придумать нельзя.
– А как у тебя? – спрашивает подруга. – Большие планы на вечер?
– У меня есть один проект для полицейского участка. Если найду, чем занять детей, то возьмусь за эскизы. В голове уже крутится несколько идей, не хочется их потерять. Позвони мне после встречи, хорошо? Хочу узнать, как все прошло.
– Хорошо. Пожелай нам удачи.
– Тебе не нужна удача. Все и так будет отлично.
Мы закончили разговор, и я убедила детей поиграть на заднем дворе. Затем включила ноутбук и положила рядом визитку, чтобы иметь перед глазами старый логотип полицейского участка. Дэниел говорил, что нужно придать ему более современный вид. Открываю «Адоб иллюстратор» и набрасываю пару эскизов, которые тут же отвергаю: они совершенно не соответствуют тому образу, что сложился у меня в голове. Я не надрываюсь, а с наслаждением отдаюсь работе и вскоре полностью погружаюсь в поток своих мыслей. Час спустя возвращаются дети, уставшие и вспотевшие. У меня к этому времени уже готово несколько вариантов, которыми я вполне довольна.
Выключаю компьютер и предвкушаю то, что я напишу Дэниелу.
В прошлом феврале, когда Крис был безработным уже десять месяцев, моя тревога переросла в настоящий страх. Я потеряла больше веса, чем могла себе позволить, и ужасно спала по ночам. Казалось, Крис и вовсе не спал и не ел. Все вещи стали на нем висеть, а под глазами пролегли круги пугающего фиолетового оттенка. За всю неделю муж сказал мне ровно одиннадцать слов – я считала. Я эмоционально вымоталась, пытаясь оградить детей от сложившейся ситуации, постоянно решала все связанные с ними вопросы, поскольку у Криса не было на это моральных сил.