Его удивило два обстоятельства. Первое – когда он открыл глаза, то машинально не потянулся к таблеткам. Подушка, видно, помогла ему, потому что он проснулся, не ощущая боли. Боль утихла настолько, что он смог выспаться. И второе – он встал на ноги, чувствуя себя наконец-то отдохнувшим. Этим утром он приготовит себе свой любимый кофе с молоком и сахаром.
Умывшись в ванной, он пришел на кухню. И только там заметил, что не взял трость, лежащую на тумбочке у кровати.
Взгляд его переместился на террасу. Синьорина Марш, все еще в халате, подвинула один из садовых стульев ближе к перилам и сидела, задумавшись, с чашкой в руке. Он быстро подогрел молоко, сварил себе кофе, вышел на террасу и встал около нее.
Она подняла на него глаза. И глаза эти сегодняшним утром показались ему уже не фиалковыми, а голубыми. Какая еще женщина способна так чудесно выглядеть без макияжа? Волосы свободно падали на спину. Она была босиком.
– Нет смысла спрашивать, как вы спали, – сказала она. – Все написано у вас на лице. Я рада.
– Благодаря вашему умению. – Он сделал глоток горячего кофе.
– Как приятно видеть, что вам стало лучше, синьор.
– Вы назвали меня Лукка, когда прошлым вечером разбудили от кошмарного сна. Раз уж мы спали в одной кровати, предлагаю отбросить формальности. – Он увидел, как краска заливает ей щеки.
Она кивнула:
– Я ждала, что вы это скажете. Придвиньте стул, садитесь и расскажите мне, какая еще тяжесть у вас на душе.
Хорошее настроение моментально улетучилось.
– Вы что, сейчас в роли психиатра?
– Возможно, он вам необходим.
– Черта с два! – взорвался Лукка. Она затронула больное место.
Но она и глазом не моргнула.
– Во время вашего кошмара вы были в бою, выкрикивали какое-то имя. Вы кое-чем со мной поделились, но все это лишь видимая часть айсберга. Теперь вы проснулись, и вам просто необходимо продолжить разговор.
– Нет, благодарю вас.
Она порывисто встала.
– Один доктор, под чьим руководством я работала в госпитале, объяснил мне, что человеку, который прошел через войну, нужно как-то оправдать свое существование. Для него жизненно важно знать: то, что он делал на войне, имеет значение по крайней мере хотя бы еще для одного человека помимо его самого. Если я не подхожу вам в этой роли, Лукка, то поскорее найдите кого-нибудь еще. Ради собственного спасения найдите человека, который захочет вас выслушать, и сделайте это поскорее. Даже если это будет обычный терапевт.
Он бросил на нее пронзительный взгляд.
– А вы, как я вижу, не боитесь ступить на опасный путь.
– Если бы мы с вами поменялись местами, разве вы не захотели бы мне помочь?