Из кухни вышел, шатаясь, юноша и тупо уставился на Уайатта.
– Хлоя Ричардсон, – прорычал Уайатт. – Где она?
Парень кивком указал ему в сторону коридора:
– В ванной. Она перебрала, и ее вывернуло наизнанку.
Бросившись в коридор, Уайатт остановился у приоткрытой двери, из которой доносились характерные звуки. Заглянув внутрь, он увидел свою дочь, склонившуюся над унитазом.
– Хлоя?
Она обернулась и посмотрела на него. Ее глаза казались огромными на бледном как полотно лице.
– О, папа! Прости меня, – прохныкала она.
– Позже разберемся. Нам нужно поскорее отсюда убираться. – Он помог ей подняться, схватил полотенце и вытер ее лицо. – Майки в больнице. Ты должна быть рядом со своим сыном.
– Майки? О нет… – Из ее глаз потекли слезы. Обхватив ее за плечи, Уайатт повел дочь к выходу. В тот момент, когда они выходили на улицу через заднюю дверь, через переднюю в дом ворвались полицейские.
Через пару минут Уайатт с Хлоей уже сели в его машину. Он завел мотор, и они поехали в больницу. По дороге они остановились у круглосуточного ларька, и Уайатт купил дочери кофе. Горячий напиток помог ей немного взбодриться.
– Что с Майки? – спросила она.
– Пневмония. Его поместили в инкубатор.
– Он поправится?
– Надеюсь, что да. Через несколько часов мы будем знать наверняка. С ним Ли. Дора тоже там. Но малыш нуждается в своей матери.
– Я плохая мать, правда, папа?
Уайатт строго посмотрел на нее:
– Не пытайся меня разжалобить. Ты совершила ужасный поступок, и он не останется безнаказанным. Собственной машины тебе не видать как своих ушей. Кроме того, отныне тебе будет запрещено выходить из дома без сопровождения кого-то из взрослых.
– Пожалуйста, папочка, не надо так, – прохныкала она. – Я больше никогда не буду напиваться. Даю честное слово.
Уайатт устало вздохнул:
– Лучше помолчи, Хлоя. Через несколько минут мы приедем в больницу. Постарайся ради разнообразия думать о Майки, а не о себе.
Всю оставшуюся дорогу Хлоя молчала. Уайатт понимал, что в произошедшем есть и его вина. Он никогда не был Хлое хорошим отцом. Вместо того чтобы проводить с ней время, он откупался от нее дорогими подарками. Неудивительно, что она выросла такой избалованной и капризной.
Тина, конечно, тоже виновата. Разве нормальная мать предпочтет молодого мужа дочери и внуку? Но стала бы Тина изменять Уайатту, если бы он уделял ей больше внимания? Тина всего лишь хотела чувствовать себя любимой и желанной. Уайатт был слишком занят, чтобы удовлетворять эту ее потребность, поэтому она начала искать утешения на стороне.
Они оба не уделяли достаточно времени своей дочери и теперь за это расплачиваются.