– Ты молодец, курица… – нежно сказал волшебник. – Я только там, у Аскуна Мара понял, что плохо изучил записку, а там сказано: «Крылья помогут тебе её прочесть». Поэтому и время тянул, не перемешался. Хотя уж очень жарко было! Если бы не ты, нам бы мало не показалось. Остался бы и от нас, и от листочка в клеточку один пепел. Во-вторых… – Рибаджо на секунду задумался, а затем воскликнул: – Чего я зря считаю, ты просто молодец – и всё!
Всем показалось, что Кешка покраснел от радости, но это только показалось, ведь за перьями не видно!
– Чего уж там, – гордо крякнула птица. – Пользуйтесь, пока я добрый и летаю.
– Ну как там было? Намаялись?! – полюбопытствовала бабушка. – Расскажите?
– Ой, не говори, – махнула рукой Васюшка. – Завтра утром всё подробно расскажем. Кушать очень хочется…
– Тогда вперёд! – скомандовала бабушка. – Всё уже на столе, и блиночки ваши любимые, и вареники с вишней.
– А салат «Оливье»?! – удивлённо спросил Рибаджо. – Салат от дня рождения остался?
– Салат я тебе свежий сделала, – ласково улыбнулась бабушка.
Когда все наелись, и приступили к чаю, Васюшка включила телевизор.
– Ну вот! – сокрушённо воскликнула бабушка. – Опять фильм про древний город Аркаим показывали, тот, который мы с Кешкой прошлый раз смотрели. Жалко, что уже заканчивается.
На экране телевизора, посреди уральской степи, стоял бородатый человек, и указывая в сторону раскопок говорил:
– Аркаим полностью выгорел, просуществовав с начала строительства всего 200–300 лет. Но, говоря о пожаре, я утверждаю, что он не был внезапным. На пепелище не обнаружено скелетов людей, домашних животных, сколько-нибудь ценных для древнего человека предметов. Жители организованно покинули город, судя по раскопкам, он запылал сразу со всех сторон. Есть предположение, что жители сами подожгли его.
В комнате повисла вопрошающая тишина, только изредка её нарушали всхлипывания Васюшки и Альки. Мама утирала слёзы платком.
– Значит, они не простили его! – тихо сказал Рибаджо и тоже всхлипнул.
***
Главный Хранитель города Аскуна Мара одиноко стоял на крыше своего роскошного дома. Он смотрел, как через распахнутые ворота в городской стене уходят в открытую степь люди. На повозках была сложена их нехитрая утварь102, поверх сидели маленькие дети, к повозкам были привязаны лошади и козы. Взрослые шли рядом. Они шли, не оглядываясь и не прощаясь с предавшим их городом и его создателем – Аскуна Мара.
– Вы должны были признать меня богом, – повторял Хранитель. – Должны!
Когда последний человек покинул город, Аскуна Мара спустился на ритуальную площадь, зажёг от костров несколько факелов и, методично обходя покинутые жилища, поджигал их: