– Днем позвонили из юридической фирмы «Хокс, Крейг и Сассман», – сказала Сьюзен. – Оба иска против вас отозваны.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Эбби. – Это новый маневр Виктора Восса? Я отказываюсь понимать его действия.
– Если Виктор Восс и пытался вас преследовать, он оставил свои попытки. Предмет нашего разбирательства никак не связан с Воссом.
– Тогда как еще это объяснить? – спросил Марк.
– У нас есть вещественное доказательство, – напомнила Сьюзен, указывая на пузырек.
– Но у вас нет свидетелей. Нет никакой конкретной связи между этим пузырьком и смертью пациентки.
– И тем не менее некоторые выводы мы все же можем сделать.
Тишина становилась удушающей. Все старались не смотреть на Эбби. Даже Марк.
– Скажите, Парр, что вы предлагаете? – наконец спросил Уэттиг. – Вызвать полицию? Превратить случившееся в цирк для газетчиков и телевизионщиков?
– Это было бы преждевременно, – начал юлить Парр.
– Вы либо держитесь своих обвинений, либо снимите их. Половинчатой позиции здесь быть не может.
– Генерал, давайте только не будем приплетать полицию, – сказал Марк.
– Если вам угодно называть это убийством, тогда обязательно нужно вызвать полицию, – сердито произнес Уэттиг. – И нескольких репортеров тоже. Пусть ваши представители по связям с общественностью отрабатывают свой хлеб. Какое-никакое, а развлечение для них. Предельная открытость – наилучшая политика в таких вещах. – Он в упор взглянул на Парра. – Если вы всерьез называете это убийством.
Генерал сделал дерзкий выпад. Почти что бросил вызов.
Парр дал задний ход. Откашлявшись, он сказал Сьюзен:
– Мы ведь не можем быть абсолютно уверены, что произошло убийство.
– А вы должны быть уверены, – наседал на него Уэттиг. – И твердо уверены… прежде чем звать полицию.
– Мы пока еще разбираемся внутри клиники, – сказала Сьюзен. – Нужно будет опросить других сестер этого отделения. Убедиться, не упустили ли мы чего.
– Вот и займитесь, – сказал Уэттиг.
Возникла новая пауза. На Эбби никто не смотрел. Она превратилась в невидимку, чье присутствие не хотели признавать. Поэтому, когда она заговорила, все едва не вздрогнули. Эбби не узнала собственного голоса, спокойного и ровного.
– Я бы хотела вернуться к своим пациентам… если мне позволено работать дальше.
– Конечно, идите, – сказал Уэттиг.
– Нет, – запротестовал Парр. – Доктор Ди Маттео не может идти работать.
Эбби поднялась со стула:
– Вы ничего не доказали. Генерал прав: либо предъявляйте мне обвинения, либо отказывайтесь от них.
– Одно обвинение мы вам можем предъявить, – сказала Сьюзен. – Незаконное хранение препарата строгого учета. Доктор Ди Маттео, мы не знаем, как вы заполучили морфин, но одно то, что пузырек был обнаружен в вашем шкафчике, достаточно серьезно.