…Я всё более и более тяготился своим пленом, в то время как моё обучение продвигалось вперёд. То, что вначале казалось невозможным, теперь стало вполне достижимым. Ещё пару месяцев, и я смогу создать малый круг жизни и смерти. Я не знал, что мне делать. Пытаться тянуть время, затягивая учебу, было бесполезно: Сардонис слишком умён, он поймёт, что я валяю дурака, и не пощадит меня. Мои надежды на орден были весьма зыбки: найти меня в пещерах Туманных гор почти невозможно. Я все больше склонялся к мысли построить этот проклятый круг, воскресить жену и дочь, и убраться подальше от этих гор, мертвецов и некромантов. Но мне не давала покоя мысль о том, что создав врата, Сардонис будет держать их открытыми, а это означало, что рано или поздно опять погибнут невинные люди. И я помогу опрокинуть весь мир в бездну, из которой нет спасения.
Теперь по ночам мне снился новый кошмар. Он начинался привычно: я бежал по улицам охваченного болезнью города, чтобы спасти свою семью; но потом я внезапно проваливался под землю, и оказывался в пещерах под Туманными горами. Я пытался выбраться из этих проклятых пещер, я бежал по коридору наверх, но стоило мне подобраться к выходу, как передо мной вырастала стена. Я опять бежал по бесконечным коридорам навстречу свету дня, но в шаге от выхода передо мной вырастали все новые стены, и так без конца. Чтобы я ни делал, куда бы ни бежал, я не мог выбраться из этого лабиринта.
В очередной раз, вернувшись в пещеру после занятий, я свернулся возле костра и мрачно задумался о том, что мне делать дальше. Занятия прошли хорошо: сложное заклинание Зова пустоты, которое мне долго не удавалось, сегодня, наконец-то, было сотворено без ошибок, и за это я получил похвалу от Сардониса. Однако похвала за верно исполненное заклинание меня не радовала: я ещё на один шаг стал ближе к созданию круга, а значит, времени на размышления у меня оставалось всё меньше.
Пройдясь несколько раз туда-сюда по пещере, я взглядом зацепился за фигуру Нарвена, неподвижной глыбой возвышавшегося возле входа, и меня охватила злость на эту пустоголовую кучу потухшего мяса. Внезапно потеряв самообладание, я подскочил к нему и начал колотить его ногами и руками со всей силы.
— Стоишь тут, пустоголовая тварь! Что ни прикажут, всё выполнишь! Детей своих, если прикажут, собственными руками задушишь и на куски разорвёшь! — кричал я, и бил его что было силы, обвиняя во всём, что со мной происходило. И когда моя рука, занесённая для очередного удара, вдруг замерла в воздухе, я не сразу понял, что происходит. Подняв глаза, я увидел, что мою руку держит Нарвен, и внимательно смотрит на меня.