– Да?
– Саня, привет. Это я. Что у тебя?
– Пока ничего. А у тебя?
– Тоже.
– Ты все еще у Алены? – Сашка сказал это с понятной мне интонацией.
– Все еще.
– Как она там? Надеюсь, у вас счастье?
– Ну… у меня уж точно.
– Поздравляю. Она сейчас рядом?
– На кухне. Готовит завтрак.
– Передай горячий привет. И поцелуй от меня.
– Обязательно. Знаешь, Сань, сегодня я хочу переехать.
– Что так? Не созрел для семейной жизни?
– Не в этом дело. Просто хочу переехать. К себе или к Глинскому. Поскольку мне показалось, что пауза затянулась, спросил: – Ты не возражаешь, если я тоже перееду в мастерскую?
– Ради бога. Это же мастерская твоего друга. Да она и не нужна мне больше.
– Ты разве там уже не ночуешь?
– Зачем?
– Как зачем? А Вадим Павлович?
Сашка помолчав, вздохнул:
– Серый. Знаешь, мне кажется – Вадим Павлович отпал.
– Отпал?
– Да. Во всяком случае, на ближайшее время.
– Почему?
– Потому что он тоже ведь не дурак.
– В смысле?
– В смысле, он давно уже все просек, насчет прокуратуры. Он знает, что нас туда вызывали. Ну и, наверняка, давно уже смылся. От греха подальше.
– Ты уверен?
– Абсолютно уверен.
– Думаешь, он к нам больше не сунется?
– Не знаю, как потом. Но в ближайшее время не сунется.
– Хорошо бы так и было.
– Так и будет.
– Тогда я переезжаю к себе. Если будешь звонить, звони уже мне. Ладно?
– Договорились. Созваниваемся.
– Созваниваемся. – Я положил трубку. И вовремя – почти тут же в комнату вошла Алена.
Алена была в длинном белом махровом халате, который ей очень шел, хотя и делал взрослее. Вообще, Алена выглядела потрясающе. Я сам не верил, что девушка, стоящая сейчас передо мной, может меня терпеть. И уж тем более любить. Но пока все сходилось на этом.
– Привет, – сказал я. – Давно встала?
– Давно. Учти, я уже сделала гренки. И поставила омлет.
– Молодец, Ален, что бы я без тебя делал? Скажи?
– Не знаю. Что-нибудь да делал. Мыться пойдешь?
– Пойду. – Не удержавшись, я снова покосился в окно.
Алена вздохнула:
– Я уже туда смотрела.
– Куда туда?
– Во двор. Утром. Там все спокойно.
Сначала я не понял, что она хотела этим сказать.
– Что значит «там все спокойно»?
– То и значит. Спокойно.
Что-то в ее голосе мне не понравилось. Будто почувствовав это, Алена улыбнулась, мягко обняла за шею, чуть пригнув мою голову, посмотрела в глаза:
– Не сердись. Пожалуйста! Хорошо?
– Я не сержусь. Хотя я не понял твоих слов. В чем дело? Зачем ты смотрела в окно?
– Просто мне показалось: ты чего-то боишься.
– Боюсь?
– Ну, может, я не так выразилась. Опасаешься, остерегаешься.
– Чего остерегаюсь?
Алена отпустила мою шею, сунула руки в карманы: