– Вы хотите сказать, что Чирков меня использовал? Как последнего идиота?
– Ну, я не назвал бы вас идиотом. Но будь на вашем месте, сам я чувствовал бы себя не очень приятно.
Я почувствовал: во мне закипает ярость. Ведь я ничего не подозревал! Я верил каждому Сашкиному слову! А он, ломая комедию, вгонял меня в страх, заставлял бояться какого-то Вадима Павловича, каких-то мифических шестерок. Проклятье! Главное, ведь все эти дни я боялся не только за себя, но и за Алену. Получилось же, я выглядел перед ней как последний дурак. Ведь я боялся каждого шороха. Что она подумает, если узнает? «В любом случае тебе не было бы плохо». Теперь я понимал, что значили эти слова. Мне не было бы плохо. Да мне сейчас плохо! Так плохо, как никогда в жизни. Он меня предал! Предал, и от этого я никуда уже не уйду.
– Выходит, Юра и Женя – его люди? – поинтересовался я.
– Нет, Чиркова Юра и Женя даже не знают. Они люди Вадима Павловича. Вся история с трейлером сначала была задумана Чирковым и Вадимом Павловичем. Но потом перед самой операцией Чирков убил Вадима Павловича и все получил сам.
– А Вера Новлянская? Она с ними как-то связана?
– Приблизительно в той же мере, в какой связаны вы. С Новлянской Чирков был в довольно тесных отношениях и использовал ее былые связи, которые помогли ему организовать «сбыт».
– Значит, Вера об этом не знала? Я имею в виду трейлер?
– Не знала.
Я замолчал.
Рахманов, выждав немного, сказал:
– Ладно, Сергей Леонидович. Идите. Признаться, у меня еще много дел.
– Идти куда? – спросил я. – Вы меня отпускаете?
– Конечно. Почему я должен вас не отпустить?
– Ну, я ведь в какой-то мере соучастник Чиркова?
Рахманов усмехнулся:
– Номинально, конечно, вы в чем-то помогли Чиркову. Но, вообще-то, выражаясь юридическим языком, вы жертва. Жертва мошенничества. Так сказать, пострадавший. Идите. Внизу вас пропустят, я предупредил. Всего доброго.
– Всего доброго.
Я подошел к двери. Обернулся, уже взявшись за ручку:
– А почему вы спрашивали меня, где я ночевал на Сенеже? И на чем оттуда уехал?
– Из-за Чиркова, точнее, из-за его показаний.
– Он показал по-другому?
– Да, чтобы вынудить меня назначить очную ставку.
– Очную ставку? Но зачем она была ему нужна?
– Думаю, Чиркову было важно вас увидеть.
– Важно? Зачем?
Рахманов побарабанил пальцами по столу:
– Наверное, Чирков хотел вас проверить и понять, не предали ли вы его. Вы ведь уговаривались не сообщать о мастерской Глинского?
– Уговаривались. Но ведь все остальное мы рассказали?
– Рассказали. Ну а почему же вы решили не говорить о мастерской?
– Да просто, чтобы не втягивать в эту историю моего друга Володю Глинского. Он здесь вообще с боку припека – дал нам ключи и уехал. Зачем же ему подкладывать такую свинью?