Белый альбатрос, раскинув мощные крылья, взлетел, как только Янка подошла, и закружился над полосой прибоя, поглядывая на Янку выпуклым любопытным глазом, но ближе не подлетал, хоть она и бросала ему комочки мягкой Дашиной булки. За них уже начали драться чёрные утки и бакланы, а альбатрос всё кружил и кружил в отдалении и поглядывал на неё так знакомо.
– Янка! Ты куда?
– Домой! – крикнула Янка, не оглядываясь. И услышала, как Ярослав опять затянул:
– Значит, в душу наплевала? Значит…
Янка резко затормозила, развернулась, подошла к нему близко-близко и сказала спокойно так:
– Я в душу вам? Да я же не доплюну.
Шрамко не нашёлся, что ответить.
Они уже не сидели под черешней. У Глеба в скворечнике горел свет. Тарас о чём-то тихо разговаривал с дедом. Янка прошла на кухню.
– Где ж мама? – удивилась бабушка.
– Я замёрзла, – шмыгнула носом Янка.
– Вот! Не будешь бегать в одном свитере, чай, не лето.
Янка резко повернулась и ушла в комнату. Там, как всегда, был Ростик, и он ещё не спал, возился с конструктором, но хоть молчал, ни о чём не спрашивал. Янка упала на диван. Это там, дома, у неё была отдельная комната, в которой можно было укрыться от всего мира. Не комната, а настоящая крепость, даже мама стучалась прежде, чем войти. А здесь… Здесь она жила вместе с Ростиком и мамой в одной комнатушке, тесной, душной. Ростик спал с мамой на диване, Янке выделили раскладушку, но она так скрипела, что пришлось перебираться на пол. Пока не приехала с работы мама, Янка на их диване лежала, уткнувшись в пыльную обивку, и думала, что если уж они пустили в скворечник жильца, то и она может поселиться теперь там, у бабушки есть ещё один обогреватель, Янка видела. Глеб живёт на первом этаже, а Янка поселится над ним. Или за стенкой. Хоть до лета поживёт как человек, в отдельной комнате.
Битва за скворечник закончилась Янкиной победой. Тарас перед тем, как уехать к себе в заповедник, перенёс туда обогреватель, стол, за которым можно делать уроки, и сумку, в которой Янка хранила все свои вещи. Янка слышала, как бабушка с мамой ругаются на кухне:
– Чего ей в доме не живётся? Тепло, уютно, телевизор под боком!
– Мама, ну ты пойми её, она же взрослая, она привыкла, что у неё есть своя территория… Понимаешь?
– Ничего я не понимаю! Зверь она, что ли? Своя территория! Глупости какие-то! Ещё парень этот! Смотри, Татьяна, не упусти дочку!
– О Боже мой, мама, ну что ты такое говоришь! Ей просто хочется устроиться комфортно, она ведь уже три месяца на полу спит, вещи из сумки не вынимает, потому что положить их некуда…