– Во-от как, – Хольда в раздумье щёлкнула несколько раз по своему бокалу, вслушиваясь в мелодичный звон. – Значит, тебе нужна помощь?..
Получилось так, что для этого странного разговора сложились самые благоприятные обстоятельства. Обычно возле бара бывает людно, особенно в перерывах между выступлениями музыкантов, но сейчас никто не подходил, не изучал коктейльную карту, не взывал к бармену – тот, кстати, тоже переместился подальше, на другой конец стойки. Вокруг образовалось свободное пространство. «Как будто мы в магическом круге», – подумала Снежана. Идеальные обстоятельства для откровенного разговора с незнакомым человеком.
И она рассказала всё о Кирилле.
Хольда слушала – то ли с сочувствием, то ли с лёгкой иронией, и наконец потребовала:
– Покажи мне его.
Снежана всмотрелась в толпу.
– Вот он. Ближе к сцене.
Барышня-однокурсница в разноцветном платьишке по-прежнему вилась вокруг него, как яркая тропическая птичка.
– Хорош, хорош, – промурлыкала Хольда одобрительно. – Интересный мальчик. Что ж, дело сложное, но я бы взялась тебе помочь.
– Каким образом? – машинально осведомилась Снежана.
Хольда решительно отодвинула всё ещё полный бокал:
– Для начала – пойдём-ка со мной, – она соскользнула с табурета и устремилась прочь, даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть, идёт ли Снежана за ней. Пришлось оставить на стойке недопитый готический коктейль. Они шли через переполненный зал, сквозь духоту и жару, и народ расступался перед Хольдой, а за Снежаной толпа смыкалась снова. Им вдогонку летел восторженный шёпот, и Снежана понимала, что этот шёпот предназначен не ей.
Возле прохода за кулисы Хольда, не останавливаясь, бросила охраннику: «Это со мной», – и повела её в недра клуба по узкому проходу мимо каких-то картонных щитов, свернула в сумрачный коридорчик, снова свернула – и вот они оказались в тускло освещённой комнатке-гримёрке, маленькой, но с высоким потолком. Она была полна цветов, букеты хаотично валялись на столике и двух свободных стульях – много алых роз в целлофановых коконах, пышные белые хризантемы и прочие красоты зимних оранжерей. Все они отражались в зеркале на стене, и оттого казалась, что в тесном пространстве их ещё больше.
Навстречу Хольде выплыл из угла черноволосый худой юноша в куртке цвета увядшего папоротника.
– Это наш гитарист Блазень, – Хольда кивнула ему, и он изобразил на бледном лице некое подобие улыбки. – А это барабанщик Игоша – ответственный за шумовые эффекты.
Высокий узколицый парень в рыжей шапочке шутовски поклонился.
– Вон там – братья Кромешники. – На разломанном диванчике возле дальней стены робко примостились парнишки-близнецы, они кивнули вразнобой и уставились на Снежану одинаковыми светлыми глазищами. – Ну и все остальные где-то бродят… – Хольда небрежно указала куда-то во тьму коридора. Снежану она представить не удосужилась. Уронила себя в единственное свободное кресло, оглядела комнату и поморщилась: