Она вскрикнула.
Еще одно наслаждение ее вкусом. Еще один поцелуй. Затем он приподнялся и вошел в нее. И снова вихрь страсти подхватил их в свои объятия и унес на край света. Когда же их дыхание выровнялось, Калеб повернулся на бок, притянул Сейдж к себе, и они тут же заснули.
* * *
Утром они вместе принимали душ. И в самом деле, ванная здесь была в два раза больше всей ее квартиры. А горячая вода не пропадала через несколько минут.
– Позволь мне, – попросил Калеб и, взяв у Сейдж мочалку, вымыл ее. Всю, до самого последнего дюйма. А потом обсушил мягким полотенцем.
У женщины перехватило дыхание, когда он начал вытирать места, требующие особо деликатного обращения, целовать ее и дразнить губами и пальцами.
А потом настала ее очередь. Вытирать его. Дразнить. Исследовать. Одно прикосновение вело к другому, один поцелуй – к следующему…
Кончилось тем, что Калеб снова отнес ее в постель. Сейдж обвила ногами его бедра.
– Калеб, – выдохнула она.
– Да, – простонал он, – о да…
А потом, не разжимая объятий, они снова погрузились в сон.
Когда они проснулись, небо было уже черным. Небоскребы вокруг Центрального парка сияли, как алмазное ожерелье.
– Я проголодался, – сказал Калеб, – что бы такое съесть?
– Сэндвич с сыром и хот-дог?
Он улыбнулся и посоветовал быть осторожнее со своими желаниями, а потом потянулся к телефону.
Официант доставил ужин. Калеб, дав ему неприлично большие чаевые, попросил оставить тележку у входа. Он сам подкатил тележку к окну и принес пару стульев. Сейдж потянула носом и осторожно подняла серебряные крышки.
М-м-м… Жареные стейки! Тонкие ломтики жареной картошки! Молоденькая морковка!
Сейдж подцепила кусочек картофеля и отправила в рот.
– Вкусно? – поинтересовался Калеб.
– Нет, – помотала она головой. – Но я готова пожертвовать собой. Я съем все сама и спасу тебя от отравления.
Он рассмеялся и поцеловал ее. Они съели все до последней крошки и открыли еще одну бутылку шампанского. Потом они устроились с бокалами на ковре перед заставленным цветами камином.
Калеб обнял Сейдж за плечи.
– Ну что ж, Калеб Уайлд, вот и настало время, – вздохнула она.
Его сердце сжалось – какой серьезный тон. Неужели она изменила решение выйти за него замуж?
– Я хочу все о тебе знать, – улыбнулась Сейдж. – А для начала скажи: ты всегда был рыцарем?
– Детка, я никогда им не был.
Ее улыбка погасла, лицо стало серьезным.
– Я верю тебе. Никогда не думала, что смогу сказать это мужчине.
Калеб поцеловал ее в висок:
– Расскажи мне об этом.
Сейдж колебалась, затем скрестила ноги, выпрямила спину и повернулась к нему.