В этом высказывании академика – византолога и черносотенца (одного из учредителей «Русского собрания») Никодима Павловича Кондакова нашли свое отражение поиски новых подходов к архитектуре лучших мастеров зодчества последней четверти XIX столетия, в том числе и ялтинца Н.П. Краснова, создателя «Дюльбера».
Так, хотя главный акцент художественной выразительности Н.П. Краснов и делает на парадном фасаде, который повторяет, по мнению некоторых исследователей, вход в усыпальницу Каир-Бея, возведенную в XV веке в центре столицы Египта – Каире, тем не менее другие три фасада настолько живописны и оригинальны, что каждый новый ракурс обзора дает законченную картину прекрасного дворца, как бы воспроизведенного по сказкам Шахерезады. Одновременно со зданием дворца проводилась разбивка уникального парка и небольшого фруктового сада под неусыпным руководством агронома и садовника Е.И. Лифляндцева. Деревья и кустарники высаживались на террасах, образованных с помощью капитально возведенных подпорных стен из известняка и кирпича на крутом спуске к морю. Любопытно, что, работая в имении П.Н. Романова, архитектор Н.П. Краснов столкнулся с проблемой, с которой он в своей богатой практике, наверное, не встречался ни до, ни после «Дюльбера», – полным отсутствием финансовых средств у заказчика.
Главный управляющий двора его императорского высочества, барон А.И. фон Сталь, приступив в 1897 году к выполнению своих должностных обязанностей и ознакомившись с денежными документами Петра Николаевича, пришел в ужас: полная бесхозяйственность, которая царила в придворной конторе, привела к катастрофическому финансовому положению великокняжеской семьи. Нечем было оплачивать многочисленные долги, нечем платить архитектору и строительным рабочим и по счетам за заказанные строительные и отделочные материалы. В отрывке одного из писем того периода барон фон Сталь пишет великому князю П.Н. Романову: «…Денег было много и много ушло. Конечно, у вас много имущества, и очень ценного, но, к сожалению, не дающего процентов, на которые можно было бы жить, а потому нужно его считать мертвым капиталом. Денег нет, платежей и требований со всех сторон масса, положение наше день от дня становится все тяжелее, ибо приходится под разными предлогами увертываться от уплаты. Это, по-моему, очень некрасиво для придворной конторы, и даже подводит многих: Краснова, Шифферса, которые имеют свои расчеты и находятся в зависимости от рабочего люда, который может устроить скандал, и в конце концов все это отзовется на Вас как на владельце!»