Я настолько растерялась, что вынуждена была переспросить:
— То есть вы хотите сказать: вы были в квартире Лещенко?
— Да, Юлия Сергеевна, именно так: я был в квартире Лещенко.
Лагин сознательно отказался от алиби. Почему?
— Что вы там делали?
— Назад хотел взять эту самую монетку. Взял ее у меня Лещенко, а отдать забыл. Вернее так: я дал ему подлинную монету, а он говорит — она фальшивая. Ну и… пришлось обратиться. Пришел я к нему, позвонил. Старичок не хотел меня сначала пускать, но потом впустил.
— Впустил — и что?
— Ничего. Впустил, открыл сейф, достал мой рубль. Да, говорит, юноша, извините, глаза уже не те, монета действительно подлинная. Можно она полежит еще день у меня? Говорит, я ее атрибутирую — и приходите за деньгами. Я подумал, подумал — куда он денется.
— Сколько вам должен был заплатить Лещенко за эту монету?
— Неважно.
— И все же?
— Да не думайте, это все официально бы делалось, через музей. Ну, десять тысяч. По каталогу она стоит двенадцать.
— Значит, вы ушли, оставив монету Лещенко?
— Все верно.
— А Лещенко?
— А что Лещенко? Проводил меня до двери, и все. А что должно быть еще?
— Еще должно быть то, что Лещенко после вашего ухода нашли убитым.
— Говорю же, когда я уходил, он был жив, не трогал я вашего Лещенко.
— И коллекцию не похищали?
— Коллекцию? Да вы смеетесь. Ее, во-первых, не унесешь.
— Вы взяли только античные монеты, хранившиеся в сейфе.
— Не брал я никаких античных монет. Ушел, и все.
— Взяли, Лагин. Взяли, и цель у вас была вполне определенная: передать похищенные монеты иностранцам, с которыми вы связаны.
— Какие еще иностранцы? Вы что, гражданин следователь? Не знаю я никаких иностранцев!
— Знаете, только тщательно скрываете эту связь.
— Какую еще связь? Я вам признался как на духу: у Лещенко вчера я был, хотел вернуть свою монету. Остального, о чем вы говорите, знать не знаю.
Ловлю взгляд стоящего за спиной Лагина Русинова. Понимаю, полковник дает понять: с такими темпами допрос может затянуться надолго. Что ж, кажется, на сегодня его можно заканчивать. Интересно, конечно, что это за монета, серебряный рубль 1742 года, но в монетах я понимаю слабо и вряд ли справлюсь с этим без помощи Уварова. По крайней мере, я выяснила главное: все ответы Лагина тщательно продуманы, значит, в какой-то степени лживы.