Знание-сила, 2002 № 03 (897) (Журнал «Знание-сила») - страница 42

Попытка соотнести реальную, хотя и неверно истолкованную ситуацию с вымышленными рассказами «других обезьян» и стремление ввести экспериментатора в эту конструкцию – это ли не яркий пример рефлексии, отражающей позиции субъекта, объекта, а также других объектов, отсутствующих сейчас и здесь или вовсе придуманных. Кстати, Ефремовы пишут: «Антропоиды способны сопереживать и обманывать, решая задачу уровня «я знаю, что он знает, что я знаю». А это – «я знаю, что он знает…» – прямая формула рефлексии.

В предыдущих публикациях этой «Главной темы» нам удалось затронуть полярные точки области рефлексии – от встречи Горбачева с Рейганом до элементарных нейронов. Теперь нам показалось интересным представить явление, располагающееся почти посредине между этими точками. Тем более что предлагаемая публикация выводит на волнующую тему: тему возможного существования различных миров, возникающих в результате действия рефлексии разных модальностей – брутальной или сексуальной.

Сексуальность против брутальности – таковы, по мнению некоторых исследователей, были два возможных пути, стоявших перед человечеством на судьбоносной развилке эволюции. Автор с такой точкой зрения не согласен. Но спор на эту тему – занимаьелен.

Ал Бухбиндер

Человек – венец природы. Это принимается «for granted» и приятно щекочет наше человечье самолюбие. Хотя у тех из нас, кто имеет склонность к сомнениям и самоанализу, нередко возникает вопрос: не льстим ли мы себе?

Человекообразные обезьяны уже давно служат кривым зеркалом, хранящим изображение того, чем когда-то был человеческий вид, или, гипотетически, мог бы стать, пойди «мы» (наша эволюция) «другим путем». Среди четырех видов больших человекообразных обезьян (шимпанзе, горилла, орангутанг и гиббон) шимпанзе получили львиную долю внимания в качестве модели человека на заре его возникновения.

Но в действительности мы знали довольно мало о диких шимпанзе до 1960-х годов, когда Джейн Гуделл впервые начала свои знаменитые, растянувшиеся на 30 лет исследования в лесах Танзании. Ее результаты шокировали специалистов: шимпанзе оказались не только исключительно умны, они также делились на множество общин с различными «культурами» и освоили пользование простейшими орудиями, а кроме того, ели сырое мясо. За последующие десятилетия исследователи обнаружили у диких шимпанзе и другие «человеческие» свойства: межобщинные столкновения; смертоубийственную территориальную агрессивность; групповую охоту на других млекопитающих, с принятым обрядом раздела добычи и использованием ее в качестве обменной монеты для политических и сексуальных бартерных сделок (иначе говоря – для платы за разные услуги); не только использование, но и производство орудий из растительных материалов и, в некоторых местах, даже из камня! (Помните, Энгельс утверждал, а мы учили в школе, что именно труд превратил обезьяну в человека.)