— Шевелитесь, черепашьи дети!
Так рявкнул, для порядка скорее, и без того отлично зная, что его драконы если и отстанут, то не намного. А если отстанут асгалунцы — не велика потеря. Не слишком-то они, похоже, хороши в ратном деле. Во всяком случае, ни один из аквилонских гвардейцев не позволил бы вот так запросто какой-то посторонней старухе…
Конан и сам не заметил, как к нему вернулось хорошее настроение. Быстрая скачка на него всегда так действовала, ещё с молодости. А что касается не совсем понятного поведения Закариса… что ж! Он ведь сам обещал всё объяснить, как только догонят они этих горе-похитителей. Подождём. Тем более, что вряд ли ждать придётся слишком долго. Посудите сами — долго ли сумеет удирать по ровной дороге от хорошо тренированных воинов на хорошо обученных бойцовых лошадях отряд, по словам незадачливых охранников состоящий почти исключительно из женщин и юнцов? Тем более, что вместо благородных коней у большинства из них под седлом неуклюжие и не слишком торопливые пустынные горбачи, а руководит отрядом дряхлая старая развратница?
Конан почти благодушно расслабился в седле, наслаждаясь стремительностью движения.
* * *
— Мы не будем заезжать в город? — спросила Атенаис, когда стало ясно, что они выворачивают на окружную дорогу, тянущуюся вдоль невысоких стен Анакии.
— Нет, моя милая.
Лохматые пустынные горбачи шли ровно и быстро, но на удивление плавно, на них почти не трясло. Да и сидеть между шерстистыми выростами на широких спинах было невероятно удобно — едешь, словно подушками обложенная. Ни спина не болит, ни ноги — для них даже есть специальная кожаная подставочка! Вроде стремян на лошадях, но гораздо удобнее. За целый день такой езды Атенаис почти совершенно не устала, а на лошади она уже к полудню растрясла бы все косточки и отбила бы себе всё, что только можно. Нет, что ни говори, для длительного путешествия горбачи гораздо приятнее лошадей.
Вот только пахнет от них ещё отвратительнее…
— А а где мы остановимся на ночёвку? — Атенаис смотрела на светлый камень городских стен, вызолоченный закатными лучами. За Анакией плодородных зелёных холмов больше не было — там начиналась ровная степь, переходящая в нагорье, по краю которого и шёл южный караванный тракт Шема.
Нийнгааль покачала прекрасной головой — её прическа совершенно не растрепалась за целый день пути, и как только ей такое удается! И засмеялась невероятно прекрасным хрустально-прозрачным смехом:
— Нет, моя милая. Мы не будем останавливаться на ночёвку. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы твой венценосный отец догнал нас не позднее завтрашнего утра!