«Все. Задница. По полной. Сейчас раскрутит».
– Ну, если такой искушенный юрист, как вы, считает… просто успокоили. А то, знаете, все сомнение было, необычно уж как-то.
– Ну чего необычно? Необычность еще не улика, это по молодости все спешат выдвигать версии, а не доказательства искать. Вы только подумайте: какой соблазн у человека своему таланту криминальное применение найти! А он не стал этого делать. Потому как если бы он хоть одну фальшивую купюру тиснул, он бы моего адреса вам не дал да и с вами не связывался. И жизнь поломать человеку недоверием, особенно недоверием государства, проще простого. Ну так вы ищете, кто бы их мог как сувениры купить?
– Он ищет.
– Ну, вы по доброте решили помочь. А еще у него есть такие?
– Нет, говорит, он это, как его, вроде пресс-формы, чем штампуют…
– Клише?
– Да, клише уничтожено. Вот это все.
Финозов внимательно взглянул в глаза Виктора.
– А знаете, мне почему-то хочется в вашу странную историю верить. Та же хренотень была в Японии в пятьдесят четвертом. Случились тогда массовые беспорядки, ну, полиция ихняя облавы устраивала, и взяли они, между прочим, гражданина со странным паспортом – паспортом государства Туаред. Государства нет, а паспорт есть. И главное, подделывать-то такой незачем.
– Ага, я тоже читал.
– Тоже самиздат?
– Может, самиздат, может, Флибуста. Не помню уже. И чего с ним потом стало?
– Вот этого я не помню. Слушайте, чего мы с вами будем сейчас кого-то искать, давайте я эти сувениры и возьму за триста рублей.
«Это ловушка? Надо не соглашаться. Уйти под благовидным предлогом».
– Спасибо, Григорий Аркадьевич. Я подумаю и как-нибудь зайду.
– Отчего ж «как-нибудь»? «Как-нибудь» и денег может не оказаться.
– Ну, он мне давал еще адреса тут… На всякий случай зайти, подумать.
– К Ругоеву, что ли? Да ну, не смешите. Зубы заговорит, и меньше выручите. Ну хоть у кого спросите.
– Ну, необязательно же мне там сразу и соглашаться. Поговорим, посмотрим.
– Да пожалуйста… И к Медиянцу только ноги собьете на Ковшовку топать. Что ж, говорят, он такого не приобретает, ну вот сами убедитесь.
– Ну, для успокоения.
– Для успокоения… А давайте так: я беру у вас все эти сувениры за пятьсот. Это ж два минимума первой группы, приличная месячная, на что еще ваш приятель рассчитывает-то? Мы не барыги, не спекулянты, мы коллекционеры. Вот меня чего зажгло, что мало ли, ваш этот друг возьмет и плоды своего труда… а ведь это – произведение! Это ж какой Левша… сохранить для людей хочу, а не то чтобы.
«А ведь он, пожалуй, так и не отпустит, пока не продашь. И что делать?»