– Сюда проходите, пожалуйста, – вежливо сказал Гаспарян, открывая дверь в комнату с номером 017; сам он, однако, не вошел, оставив Виктора наедине со Светланой.
Кабинет 017 выглядел несколько странно. В нем не было окон, стены были обиты пепельного цвета кожзаменителем, как обычно обивают стальные двери, из мебели присутствовали только пара мягких кожаных кресел и кожаный диван. Пол был покрыт пробковыми матами, и все это неприятно напомнило Виктору «Музыкальную шкатулку» из фильма «Ошибка резидента».
«Так, видать, проверочные мероприятия начинаются», – грустно подумал он. Впрочем, то, что Светлана пока находилась в той же комнате, внушало надежду. Пока внушало.
– Присаживайтесь. – Ее мягкая правая рука с тонкими пальцами указала на диван. Левой она держала какую-то черную папку, тонкую, как файл.
– Да я уже насиделся и належался, – полушутливым тоном ответил Виктор.
«Будет настаивать или нет? Что-то помещение странное».
– Ну, как хотите. Хотя лучше слушать сидя. Понимаете, есть сомнения в том, что ваши похитители всерьез планировали вас вывезти. Слишком рискованно.
– Я вот тоже этого боялся. Хорошо, ваши быстро подоспели.
– Да не слишком скоро. Понимаете, за это время вас могли завербовать.
– Ну да, конечно. Рафаэль начал потихоньку охмурять – дескать, людей у них ценят, то да се… Но я не давал никакого согласия и ни под чем не подписывался. Конечно, вы не станете мне верить на слово, но вы же в мыслях читать умеете, можете проверить.
– Виктор Сергеевич, – вздохнула Светлана, – дело немножко серьезнее, чем вы себе представляете. Дело в том, что вы можете не знать, что вас завербовали.
– Фигасе! – вырвалось у него. – Это что, как у Жванецкого – «грузин не знал, что он грузин»? Ну, послать человека из будущего, чтобы он там влиял чисто по своим убеждениям, – это понятно. Но как человек может работать на МОССАД, если он не знает, что на них работает?
– Вы говорите о сознательном сотрудничестве. Но может быть еще бессознательное. Используются определенные препараты, и под их действием человека вводят в гипнотический транс и внушают. Потом сознание человека под воздействием определенной фразы или с течением времени оказывается под контролем и кодируется. При этом личность человека расщепляется на несколько отдельных «Я», то есть одно «Я» можно спокойно проверять на «детекторе лжи», оно абсолютно честно и искренне на все ответит, ничего не зная о другом «Я», которое активизируется в определенный момент или по кодовой фразе. Такой человек может передавать информацию, как дискета, выдавать дезинформацию, вести себя соответственно заложенной программе и тому подобное. Собственно, вещь не новая, ЦРУ еще в пятидесятых вело исследование по программе «Артишок», и хотя тогда результаты скорее вызвали недоверие, но за прошедшие сорок лет… В общем, теперь для вербовки требуется не больше часа. И людей, заподозренных в том, что они прошли подобную процедуру, приходится нейтрализовывать.