– Но как так можно? Вы всех перепугали! Люди на самом деле переживают!
– Знаю, – отвечает Лоис. – В этом весь смысл. Чем ниже ты падаешь, тем больше тебя полюбят, когда ты выкарабкаешься. Ну поймите, – вздыхает она, увидев выражение моего лица, – конкуренция здесь сумасшедшая. Нужно постоянно напоминать о себе. А публика любит историю, сюжет. Вы разве не любите? Не читаете «Ю-Эс уикли».
– Да, но…
– И что, верите каждому слову?
– Нет, но…
– Так какая разница?
– Но ведь не все там неправда! – с жаром восклицаю я. – Иначе какой смысл?
– Почему? Какая разница? Главное – поддерживать интерес публики.
Притихнув, я вспоминаю статьи, которые мы со Сьюз читали в светской хронике. Есть ли разница, правду там пишут или нет? Я, например, всегда принимала за чистую монету рассказы о постоянных стычках между актерами «Нашего времени». А вдруг зря? Вдруг Сельма Диаво на самом деле совсем не стерва? Я так давно читаю о звездах, что они мне стали как родные. Я знаю, чем они живут, знаю их друзей, помню их взлеты и падения. По личной жизни Дженнифер Энистон я, наверное, могла бы диссертацию защитить.
Но ведь, если вдуматься, все это просто набор картинок, заголовков и «цитат» из «источников». Ничего подлинного.
– Погодите, – спохватываюсь я. – Если вас будут считать неврастеничкой, кто предложит вам сниматься?
– О, предложат, еще как! Уже предлагают. В ролях клептоманок и магазинных воровок. – Лоис вдруг заливается хохотом. – Ничего, сначала смешают с грязью, потом простят. Закон Голливуда.
Беззаботность Лоис начинает меня бесить. Она хоть понимает, как я за нее переживала? При том что я ее едва знаю! А как же ее друзья? А родители?
Хотя о чем я, родители у нее умерли. А друзей нет. (Так, по крайней мере, говорилось в «Нэшнл энквайерер». Но, может, и это вранье?)
– Я думала, вы на грани, – обвиняющим тоном заявляю я. – Вас так колотило… и шатало… вы едва дышали…
– Я актриса, – пожимает плечами Лоис.
– Мы актеры, – поддакивает Сейдж. – Мы играем.
Я возвращаюсь мысленно на несколько недель назад и вызываю в памяти пойманную на краже Лоис – робкую серую мышь в толстовке с капюшоном. Трясущиеся руки, прерывающийся шепот, нервные гримасы… Актерская игра? Хотя чему тут удивляться? Лоис одна из лучших в мире актрис. Но все-таки… У меня тогда даже сомнений не возникло. Едва удерживаюсь от просьбы повторить сцену на бис.
– А как же Люк? – поворачиваюсь я к Сейдж. – Он хотя бы догадывается?
– Нет, вряд ли. Хотя он не дурак. Спросил меня с самого начала, не сфабриковано ли это все? Я, конечно, заверила, что нет. Он тебе что-нибудь говорил?