– Буду краток, – начал я. – Вы можете помочь мне с установкой одного человека?
Дядя подергался в своем парусиновом пиджаке (ему бы сейчас еще соломенную шляпу и в дачный поселок Грачи, что по Беломекленбургской дороге) и на секунду задумался.
– Я должен запросить Центр, – родил он мышь.
– Зачем? Это же простое дело!
– Мы должны иметь санкцию Центра…
Черт побери, бюрократия проела Монастырь, как моль: все страховались и перестраховывались, координировали и утрясали, стыковали и расстыковывали! Какая тут работа? Муть, а не работа!
– Но если Центр даст санкцию, вы сможете осуществить установку в два-три дня? – Я еле сдерживал ярость.
– Боюсь, что нет, – ответствовал пиджак, – наши возможности сейчас серьезно ослаблены…
– Так какого черта вы мне морочите голову Центром?! Сказали бы прямо! – подвешивать таких нужно за одно место.
– Вы голос на меня не повышайте, я вам не подчиняюсь!
– Если бы вы мне подчинялись… – Я плюнул в стену (хорошо, что не прямо в рожу пиджака), повернулся и ушел в никуда, – пусть не подчиняется, очковтиратель, пусть возмущается и строчит на меня кляузу! Вот и вся цена помощи Центра, горите вы все синим пламенем!
В тот же вечер я позвонил очкастой Матильде.
– Извините, мадемуазель, это тот человек, которого вы угощали прекрасным кофе…
– Кстати, вы забыли представиться…
– Петро Вуколич, или просто Пьер. Вы свободны завтра вечером? Не могли бы поужинать со мной?
– С удовольствием. В какое время?
– Вас устроит девять часов? Это не поздно?
– Каир в это время только начинает жить! – В этом я не сомневался, уже в печенках у меня сидели эти гудящие толпы здоровенных бездельников, наводнявшие улицы с наступлением темноты.
На следующий вечер ровно в девять я уже раскрывал дверцы “фиата” перед Матильдой (она же Грета Дормье), выглядевшей вполне съедобно в отлично сшитом белом костюме.
– Честно говоря, меня очень удивило, что вы из Югославии, Пьер. Где вы выучили французский? Я думала, что вы англичанин.
– Уже после войны наша семья оказалась за границей. – Я вздохнул. – Пришлось мыкаться по свету. Сейчас я живу в Англии, вы угадали…
– Меня всегда интересовали славянские языки… – сказала она, и я напрягся: только еще не хватало, чтобы она кумекала по-сербски! – Между прочим, вчера вечером я видела Смита. Он уезжал по делам в Александрию. Я сказала ему, что его разыскивает один симпатичный джентльмен.
– Благодарю вас, сегодня же ему позвоню. – Я старался говорить как можно небрежнее, хотя так и подмывало послать ей последнее “адье” и взлететь одним махом на этаж мистера Смита.