– О-о! Майя Вячеславовна, что тут у вас! Контекс. Со вкусом клубники. Ух ты! Клубничку любите, – оскалился Зубков, делая при этом неприличный жест.
Майя, вся пунцовая, прямо оцепенела. Весь класс ухохатывался, а мне было так стыдно, что хоть сквозь землю провались. Мне Женькин план с самого начала не понравился, ещё на словах, но я не предполагала, как мерзко будет участвовать в этом фарсе.
А Зубков продолжал глумиться:
– Ого! XXL! Это у Свистка такой размерчик?
Насколько я знала, в запасе у Зубкова были реплики и похлеще, но Майя до них не дотянула. Как только он упомянул Свистка, она вздрогнула и влепила Зубкову пощёчину. Потом побросала свои вещи в сумку и выбежала из кабинета. Как только за ней хлопнула дверь, Запевалова поднялась и зааплодировала:
– Красавчик! Блестящая партия!
Зубков картинно раскланялся, прямо как артист на сцене. Все тоже стали дружно хлопать, не замечая, что творилось с Элей Смирновой. А у неё была самая настоящая истерика. Зажав обеими ладонями рот, она беззвучно и неудержимо рыдала. Её, бедную, аж колотило.
Но нашим дела до неё не было – все наперебой расхваливали Женьку и Зубкова за то, что они так круто «сделали» Пчелу.
– А она точно после этого уйдёт? – спросил кто-то.
– Пусть попробует остаться, – хмыкнула Женька и покрутила своим айфоном. – У нас теперь есть такое видео! Выложим в Ютуб. Я даже заголовок придумала: «Училка взбесилась и избила ученика прямо на уроке». А то вообще в «Новости» пошлём. Это же уголовное преступление. И затаскают по судам нашу бедную Майю или даже срок впаяют. Ну а к школе её уж точно и близко не подпустят.
Потом она обратилась к Эле, которая всё никак не могла успокоиться:
– Эй, Смирнова, слышала? Так и передай своей мамашке, что, если она от нас сама не свалит, ей же будет хуже.
* * *
Майя Вячеславовна от нас и в самом деле ушла очень скоро, даже до конца четверти не довела. Эля Смирнова тоже выбыла из класса. Вместо Майи нам поставили Тамару Ивановну. Вообще-то, она вела у нас историю, но, поскольку у остальных литераторов часов было и так под завязку и от классного руководства все отказывались, Тамара Ивановна взяла на себя дополнительную нагрузку. Так она сама нам рассказала. Я одного не понимала: как историк может преподавать какой-то другой предмет? Прямо как в той старинной школе в Тальцах!
Все радовались, что нам назначили именно её. А мне она не то что не нравилась, но всеобщего восторга я не разделяла. Что бы там про Майю ни говорили, а уроки у неё были гораздо интереснее, чем у Тамары Ивановны. Да здесь даже сравнивать смешно! Она, конечно, не такая требовательная, как Майя, – не успела стать нашей классной, как сразу наставила всем хороших оценок и по русскому, и по литературе. Даже у Зубкова и Умрихина за вторую четверть вышли четвёрки, когда им и тройки-то было бы много. Мой папа сказал бы, что она зарабатывает дешёвый авторитет.