— Итак, красавица, поговорим более спокойно, — я задумчиво осматривал пояс с различными приборами. — Как полно вы хотите изучать древнее ископаемое «меня»?
Девушка окинула меня задумчивым взглядом, от которого у меня по спине пробежало стадо ледяных мурашек, и ответила, что желательно более полное.
От ее ответа мне сразу как-то стало плохо… принцесс мне мало что ли?
«Все ради науки! Нет, ученая братия явно ела не белену, а что-то более забористое!»
Пламя костров взвивалось ввысь, озаряя ведьмину гору отблесками света и рвущиеся в небо искры. Ночь только-только стала входить в силу, и свет колдовской луны едва успел пустить лунную дорожку, открывая дорогу на шабаш окрестной и заморской нечисти.
И только один из костров был пуст от пляшущей нечисти и фривольно разодетых молодых ведьмочек, отплясывавших зажигательный танец вокруг зеленого колдовского пламени. Возле костра на неошкуренном бревне восседала гроза всей нечисти, да и «чисти» тоже, его темное злодейшество Кащей Бессмертный.
Над костром на огромном вертеле был нанизан не менее огромный вепрь, гроза и разоритель лесов. Был…
Вокруг насколько хватало взгляда лилась музыка, танцевали ведьмы и приплясывала многочисленная нечисть. Периодически раздавались возмущенные вопли чертей и тех, кто ненароком попадались на пути огненной саламандры, к Кащею ящерка, после того как он ей показательно наступил на хвост, больше не приближалась, выплескивая свое раздражение на более «податливую» публику.
Так как Кащей в обычной своей наглости забрал под барбекю великий костер, Верховной ведьме пришлось приказать собрать второй великий, чуточку побольше. Иначе остальные не поймут.
Кащей, в очередной раз приложившись к фляжке, с тоской окинул шабаш и повернул ручку вертела, повернув хряка на другой бок, хотя мясо, приготовленное на магическом огне, не пригорает. Тоска его была вызвана тем, что дракон, хоть и был приглашен на шабаш, не смог прибыть, извинившись перед посланцами и заверив, что в следующий раз обязательно будет. Вот только об этом Кащея забыли поставить в известность.
Тут его скучающий взгляд зацепился за странную девушку в одежде, явно чуждой для этих мест эпохе. Заинтересовавшись, он принялся наблюдать, как она, сняв с пояса какой-то прибор, поймала и подвесила в воздухе дико испугавшуюся огненную ящерку и принялась замерять ее странной мерной лентой. Над ней, тихо жужжа, висели две прозрачных «черепашки» со светящимися окулярами глаз.
Насмерть перепуганная рептилия пыталась сначала сжечь наглую визитершу, явно непрошено проникшую на шабаш, но видя, что пламя просто не желает покидать небольшую сферу дымчатого воздуха, в которой она висела, саламандра принялась бешено барахтаться и шевелить лапками, пытаясь сбежать.