– Я счастлив, – согласился Джейс. – То есть я был счастлив с тех самых пор, как закончилась Смертельная война. Я обрел семью и добился Клэри. Единственное, что рушит всю картину, – ты. Потому что ты не помнишь ни Клэри, ни Иззи. Ни меня.
– Ну прости, что порчу тебе жизнь своей амнезией, – пробормотал Саймон.
– Я не это имел в виду, – поправил Джейс. – Я имел в виду, что хотел бы, чтобы ты меня вспомнил, потому что… – Он вздохнул. – Ладно, проехали.
– Слушай, Эрондейл, теперь ты у меня в долгу. Подожди здесь.
– И сколько ждать? – он, похоже, обиделся.
– Сколько потребуется.
Саймон исчез в комнате, хлопнув дверью. Джордж, до того лежавший на кровати и изучавший учебник, помрачнел, когда услышал, что Джейс все еще торчит в коридоре.
– А теперь он раздражает меня, – пожаловался Лавлейс. – Кому бы захотелось, чтобы Джейс Эрондейл все время крутился рядом, такой загадочный, молчаливый и блондинистый… Хотя чего это я? У нас тут толпы желающих наберутся. А я вот не хочу.
Саймон даже не потрудился закрыть за собой дверь – отчасти потому, что в здешних дверях не было замков, а отчасти – потому, что если бы Джейс решил войти и простоять у кровати Саймона всю ночь, никакой замок его не остановил бы.
– Ну и чего ему надо? – Джордж стянул через голову рубашку и кинул ее в угол. – Очередное задание? Мы посреди ночи будем драться с Джейсом Эрондейлом? Сай, я, конечно, не хочу принижать наши способности, но думаю, это не та драка, из которой мы можем выйти победителями.
– Вряд ли придется драться, – Саймон плюхнулся на кровать, и та прогнулась под ним гораздо сильнее, чем обычно. Две пружины сломаны, не меньше.
Они переоделись в пижамы. Как обычно, поговорили перед сном о плесени и о тех проявлениях живого мира, что ползали в темноте по комнате. Потом Саймон услышал, что Джордж отвернулся к стене – сигнал, что он сейчас уснет и что ночная болтовня окончена.
Саймон лежал на кровати, закинув руки за голову. Тело все еще ныло после падения с дерева.
– Не возражаешь, если я включу свет? – спросил он.
– Не, давай. Я, скорее всего, даже не замечу.
Они все еще говорили «включить свет», хотя никаких выключателей в Академии не водилось сроду. Для освещения использовались маленькие свечи в потеках парафина – словно бы специально созданные для того, чтобы давать как можно меньше света. Саймон пошарил на маленьком столике рядом с кроватью, нашел спички и зажег свою свечу. Подтащил ее поближе к себе на постель, поставил на колено. Не очень-то безопасно, но ничего не поделаешь. Единственный плюс вечной сырости – можно не бояться, что начнется пожар. Конечно, есть риск обжечься, если свеча свалится с колена, но это единственный способ увидеть, что пишешь.