Из толпы людей Верховного Короля выбежал воин и неистово замахал руками, пытаясь подготовить стену щитов к отражению атаки. Скара едва-едва слышала сквозь ветер его хриплые крики, но для них было уже поздно.
Ломатель Мечей пришел за ними. Она видела его летящее черное знамя, и сталь под ним блестела, как брызги на гребне волны.
— Ваша смерть идет, – прошептала она.
Скара до боли скривила лицо. Грудь горела от учащенного дыхания. Она послала молитву Матери Войне, холодную и злобную молитву, чтобы захватчиков вышвырнули с ее земли в море. Чтобы она смогла плюнуть на труп Светлого Иллинга, прежде чем сядет Мать Солнце, и таким образом вернуть себе храбрость.
Казалось, ответ на молитвы был прямо перед глазами.
Черной волной ванстеры бросились по травянистым дюнам, ветер доносил высокое и чуждое эхо их боевых кличей. И, как песочная стена перед огромной волной, центр кривой стены щитов Верховного Короля начал осыпаться. Она почувствовала на своей руке руку Сестры Оуд и крепко ее сжала.
Люди Горма проломились сквозь непрочный строй, и Мать Война раскрыла крылья над побережьем Тровенланда и улыбнулась, глядя на резню. Ее голос был бурей металла. Шумом, как от тысячи кузниц и сотни скотобоен. Иногда по какой-то странной прихоти ветер доносил до ушей Скары слово, или фразу, или крик, преисполненный ярости, или боли, или мольбы от страха, и пугал ее, словно это произносилось прямо за ее плечом.
Отец Ярви шагнул вперед, устремив напряженный взгляд на берег, и костяшки его пальцев побелели на эльфийском металле посоха.
— Да, – шипел он. – Да!
Правый фланг Верховного Короля, до этого медленно уступавший, теперь мгновенно сдался, люди побежали по гальке, бросая оружие. Но некуда было бежать, кроме как в руки Матери Море, а это поистине неуютные объятья.
На высоких дюнах еще держалось несколько кучек воинов Верховного Короля. Они старались оказаться достойными песен, но были лишь островками в потоке. Скара увидела, какой урон наносит паника огромной армии, и поняла, что исход битвы может измениться в один миг. Она смотрела, как упал позолоченный символ Единого Бога и его сокрушили пятки тех, кто верен Матери Войне.
После атаки Горма берег был усеян черными фигурами, словно топляком после бури. Сломанные щиты, сломанное оружие. Сломанные люди. Скара широко раскрытыми глазами осматривала останки, пытаясь сосчитать убитых, и едва смогла сглотнуть, потому что горло неожиданно перехватило.
— Это я сделала, – прошептала она. – Мои слова. Мой голос.
Сестра Оуд обнадеживающе сжала ее руку.
— И вы поступили правильно, моя королева. Жизни, которые удалось сберечь здесь, будут стоить жизней позже. Это было большее благо.