– Это ведь была ты, когда я потерял сознание на улице вчера ночью. – Он посмотрел ей в лицо. – Складки у рта, морщинки в уголках глаз, и все еще такая красивая. – Ты знаешь, что со мной происходит?
– Перестань. – Она попыталась отстраниться.
– Я в беде, – заявил он.
– Знаю.
– Скажи мне, что…
– Итан, теперь ты подвергаешь опасности мою жизнь. И Гарольда.
– С чьей стороны?
Вырвавшись, она устремилась к двери. Уже на пороге обернулась и на миг, стоя там в полумраке, снова показалась тридцатишестилетней.
– Ты мог бы быть счастлив, Итан.
– О чем ты?
– Ты мог бы прожить здесь изумительную жизнь.
– Кейт!
Толчком распахнув дверь, она ступила внутрь.
– Кейт!
– Что?
– Я сумасшедший?
– Нет, – ответила она. – Ни чуточки.
Дверь за ней закрылась, и тут же послышался лязг задвигаемого засова. Подойдя к двери, Итан поглядел на свое отражение в стекле, отчасти ожидая увидеть шестидесятилетнего старика, но ничуть не переменился.
Он больше не чувствовал голода.
Не чувствовал усталости.
Спускаясь по ступеням, шагая по каменной дорожке и ступая на тротуар, он ощущал лишь стеснение в центре груди, знакомое чувство, накатывающее на него непосредственно перед заданием – когда подходишь к «стрекозке», которую аэродромная команда загрузила пулеметом Гатлинга пятидесятого калибра и «Хеллфайерами».
Страх.
* * *
Автомобиль Итан высмотрел лишь в следующем квартале – «Бьюик ЛеСабр» середины восьмидесятых с облепленным сухой сосновой хвоей ветровым стеклом и четырьмя шинами, которые не помешало бы подкачать.
Дверцы были заперты.
Прокравшись на крыльцо ближайшего дома, Итан поднял каменного херувима с пьедестала под окном. Сквозь тонкие занавески увидел внутри мальчика, сидящего перед пианино и исполняющего какую-то вычурную музыкальную пьесу, ноты которой прорывались на крыльцо сквозь четырехдюймовую щель приподнятого над подоконником окна.
Рядом с мальчиком сидела женщина, переворачивавшая страницы партитуры.
Херувим, хоть и всего в фут высотой, был сделан из монолитного бетона и весил фунтов тридцать с небольшим.
Итан отнес его обратно на улицу.
Проделать это тихо было попросту невозможно.
Он швырнул его в окно позади водительского сиденья, и ангелок без труда пробил его насквозь. Отпер дверцу, распахнул, забрался внутрь через осколки стекла, через спинки сидений и оказался за рулем. Удар обезглавил ангелочка, и Итан схватил его голову с заднего сиденья.
Двух ударов оказалось достаточно, чтобы расколоть пластиковый кожух под рулевой колонкой, обнажив цилиндр замка зажигания.
Света в машине почти не было.
Действуя исключительно на ощупь, он вырвал пальцами провода питания и стартера.