– Так, отставить! – начал он по-военному. – Кто-нибудь мне объяснит, что здесь только что произошло?! Какого лешего вы отпустили этого бумагомарателя и что вы ему наплели?!
Максим терпеть не мог чувствовать себя тугодумом, а гамбит Родина он никак не мог просчитать! Впрочем, Георгий был на него не в обиде, сейчас ничто не могло омрачить его приподнятого настроения.
– Друг мой любезный, ну что же вы?! Успокойтесь немного и сами все поймете!
– Но ведь «Сиренка» – это наша гостиница! – всплеснув руками, восторженно прощебетала Юленька, посмотрев на Родина с таким обожанием, что это уже выходило за рамки приличия.
– Тысяча чертей тебе на компа́с! Да я все понял, кажется… Ай да Родин, ай да… – Максим не стал цитировать классика полностью, а просто достал из кармана початую фляжку и выпил за здоровье блестящего мыслителя.
– Друзья, предлагаю обсудить наш план по пути к номерам. Не стоит опаздывать на встречу наших «гостей».
Компания, на этот раз не спеша, двинулась по набережной в ту сторону, куда совсем недавно унесся саратовский писака.
– Итак, все предельно просто: как только этот прохвост Рабинов телеграфирует «сенсацию» в свою газету, а филиал ее находится и в Варшаве, о ней тут же прознает карлик. Я в этом уверен: у таких организаций, к которым он принадлежит, агентурная сеть не хуже государственной разведки. Он тут же кинется вызнавать, что за князь. Мы, как вернемся в гостиницу, задержимся в холле, вести себя будет нарочито осторожно, общаться шепотом, пару раз упомянем Петербург и тайные общества так, чтобы нас непременно кто-нибудь услышал. Роль князя я возьму на себя. Спрошу у портье, в каком часу завтра начнется регата. Таким образом, как только карлик со своими прихвостнями явится в гостиницу, ему укажут на мой номер, а там мы их уже будем поджидать!
Юленька от восторга захлопала в ладоши, а Максим одобрительно улыбнулся.
– Эх, жаль, я на принца не сгожусь, – с сожалением протянул Савостьянов, – больно рожа обветренная. Но вы, дорогой мой соратник, просто гений! Я чрезвычайно рад, что мы с вами породнимся!
Солнце окончательно опустилось за горизонт, унося с собой дневную духоту. В вечерней прохладе счастливая компания продолжила путь. В теплом свете уличных фонарей, который преображал город как по мановению волшебной палочки, они, полные надежд, строили грандиозные планы по счастливому спасению Полиньки.
* * *
Родин лежал на кровати в одежде, закинув руки за голову, и предавался размышлениям. Револьвер лежал под подушкой, стилет – под рукой. На полу, закутавшись в тонкое одеяло, похрапывал Максим (Юлю заперли на пять замков в соседней комнате да и еще подперли дверь тяжелым сундуком). В окошко светила луна, освещая небольшой номер, превращенный в засаду.