— Нет, — твердо возразил Габриэль. — Точно нет. Я не знаю, что произойдет, мне вообще мало что известно. Но я знаю наверняка, что ты должна быть матерью этого ребенка. Всю его жизнь.
Услыхав убежденность в голосе Габриэля, София поняла, что выбора у нее опять нет. Габриэль-младший был ее ребенком, и она действительно решила стать его матерью. Решила не сразу, не в тот момент, когда ангел Габриэль впервые ей это предложил. Решение пришло со временем, и, как часто бывает в отсутствие выбора, оно утвердилось потому, что других вариантов не было. София оказалась связанной с ребенком множеством нитей. Случившееся она обратила в личный выбор. Ценой озарения задним числом куплена новая жизнь. София не могла позволить кому-то отнять у нее сына. Она лучше сбежит.
Под утро она отважилась задать самый страшный вопрос. Страшный, потому что догадывалась, каким будет ответ, и понимала, что Габриэль первым не заговорит об этом. Не захочет, вслух поименовав будущее, сделать его реальностью. Но Софии требовалось знать наверняка, и она спросила:
— Габриэль, ты поедешь с нами?
Его молчание и стало ответом. Слезы его обожгли Софию так, как никогда не обжигала неосязаемая кожа. Он обнял ее — говорить он не мог — и поцеловал: губы и соленая влага.
Густая ночь заполонила комнату. София лежала на кровати без сна, ребенок слева от нее, ангел — справа. Габриэль поцеловал ее распухшие веки, и она уснула. Когда часом позже ее разбудил младенец, София поняла, что теперь они остались одни.
В доме Катарины они провели первые полтора года жизни Габриэля. Там он начал ползать и сделал первые неуверенные шаги. Там он учился говорить, рисовать и сводить маму с ума. Он был очаровательным, невыносимым, непослушным и нормальным. Набирал вес, как положено, приобретал соответствующие умения в соответствующем возрасте. София постоянно наблюдала за ним, но не видела никаких признаков, отличавших его от обычного маленького мальчика.
Несколько месяцев София налаживала жизнь в новом доме, а потом стала преподавать ученицам из числа местных девочек. У нее не было достаточной квалификации, чтобы готовить их к экзаменам, но Софии не хотелось проводить время в уединении с сыном, к тому же ей надо было зарабатывать на жизнь. В деревне с населением в двести человек одинокая мать с орущим младенцем вызвала интерес. Матери приводили к ней в танцкласс дочерей, чтобы те докладывали им, как София выглядит, что она за человек и каким ветром ее сюда занесло. Любопытных набралось немало, но никому так и не удалось узнать правды.