В деревне было тридцать восемь дворов. В сельсовете для Сучкова в течение получаса отпечатали список жителей. Долго изучал участковый перечень имен, фамилий, профессий. Никто вроде бы не связан с Сельхозтехникой. Вот только разве Григорьев… Но он же сам не ездит за запчастями. Он их получает у кладовщика, и газету он не выписывает. Впрочем, надо проверить… Наталья Смирнова, счетовод совхоза. Незамужняя. Имеет ребенка. Газет, судя по списку, не читает…
Чем больше читал майор, тем глубже увязал в массе подробностей, порой никчемных и ненужных. Сунул бумагу в планшетку, вскочил на велосипед и покатил к Ивану Григорьеву. Все же он кое-что уловил из списка, вспомнил. Например, о давнишних связях Цыганкова с Наташей Смирновой.
Тракторист встретил майора милиции с виноватым выражением на лице:
— Не удалось мне повлиять на Цыганка. Загудел он. Пьет горькую. На работу второй день не выходит.
— Жаль, жаль, — бесстрастным голосом произнес участковый. Немного подумал и спросил: — А в каких отношениях он с Наташей Смирновой?
— Похаживает к ней. Мальчишку он любит.
— Иван, ты говорил, что у тебя пропал лом. Ты бы узнал его среди других?
— Само собой, узнал бы. Как же свой лом не узнать!
— Тогда пойдем к соседу. У него там пять ломов собрано. Только не подумай что-нибудь плохого на соседа. Твой лом нашел я, далеко отсюда.
В присутствии понятых Григорьев, немало удивленный, сразу же показал на короткий толстый лом. Воскликнул так же, как и участковый:
— Вот он!
Дальнейший путь участкового инспектора лежал к дому Наташи Смирновой. Она еще не вернулась с работы. На крылечке сидела ее мать. Возле нее вертелся аккуратно одетый, чистенький мальчик лет трех.
— Добрый вечер, Пелагея Семеновна! — поздоровался Сучков. — Как здоровье? Все ли хорошо дома?
— Какое уж там здоровье, седьмой десяток пошел.
Мальчуган подбежал к офицеру, завороженно глядя то на планшетку, то на золотистую кокарду.
— Дяденька, а ты настоящий милиционер или нет? — спросил он, задрав голову вверх.
— Конечно, настоящий!
— А разве настоящие милиционеры на велосипедах ездят?
Николай Васильевич рассмеялся. Бабка схватила за руку внука:
— И куда ты, безотцовщина, лезешь?
— У меня есть папа! — упрямо сказал мальчуган.
Лицо старухи помрачнело. Ей не хотелось при постороннем человеке говорить о своей семейной тайне.
Мальчик повторил:
— У меня есть папа!
Последовал шлепок. Внучонок захныкал. Сучков почувствовал себя неловко. Быстро соображал, как перейти к разговору на нужную ему тему:
— Понять его надо, Пелагея Семеновна. Мальчику отец нужен.