Не успела она договорить, как на наблюдательном пункте часто замигал фонарик. С каждой новой вспышкой озабоченность офицера сменялась все большей тревогой. Он закричал что-то в темноту, потом замахал рукой Шахрияру. Тот, за несколько секунд добежал до машины, завел ее и начал спешно разворачиваться. Лейла впрыгнула уже на ходу в раскрытую мною дверь, и мы помчались прочь.
— Мы должен быть Мешхед утро, — отдышавшись, сказала мне Лейла на смеси трех языков. Теперь они знать, где мы и куда ехать.
— А что случилось?
— Они вся неделя ждать с боковой дороги много машина с наркотик и "Калашник" из Афган. Они видеть четыре машина с контрабандист. Нам говорил ждать сторона, пока все кончается. Но мы ехать быстро Мешхед.
— Замечательная идея! — обрадовался я. — Поехали! "Ба пеш, ба суй! Вперёд! К победе коммунизма! — как говорили в Советском Таджикистане!
К счастью, Шахрияр хорошо знал обходную дорогу и через двадцать четыре часа после пленения Фатимы, мы были в Мешхеде. Там нас разместили в просторном доме одного из многочисленных братьев Шахрияра. Разбитую неудачей и, казалось, сломленную Фатиму сразу же заперли в задней комнате. Меня переодели в европейскую одежду — джинсы, ковбойка, кроссовки и тоже спрятали от чужих глаз подальше. Но не одного, а с Лейлой. Наша комната была похожа на захеданскую. С мягкой королевской кроватью, передвижным столиком, с коврами, зеркалами и вазами! Не хватало только Иисуса с учениками…
Почему-то захотелось "пообщаться" с ними. Наверстать упущенное.
В Захедане мне было не до них. Земное начало взяло верх над Вечными ценностями. Напрягшись, я вспомнил глаза Спасителя. Они были грустны.
Он знал, что с ним будет. А я нет! В одно мгновение мне показалось, что я вечеряю со своими "братьями". И о Чудо!
Я вдруг понял, что всё будет хорошо! А главное — Лейла останется со мной!
* * *
В один прекрасный день, в дом неожиданно нагрянула полиция, и устроила обыск. Но мы были предупреждены и отсиделись над кухней в комнатке кухарки. Два часа мы лежали втроем под неширокой кроватью. Я лежал у стенки, Лейла — посередине, а Шахрияр — с краю. В общем, все обошлось.
Через день мы трогательно распрощались с ним. Шахрияр усадил тётю и покатил домой в Захедан. Три дня мы Лейлой не показывали носа на улицу. На четвёртый день за сто долларов, средь белого дня, нас переправили в Туркмению. Мы пробрались к ближайшей железнодорожной станции, сели в поезд и через три часа были на узловой станции.
На вокзале я подошел к пьяненькому русскому мужичку и честно все рассказал. Он посоветовал ехать в Узбекистан. Но Судьба преподнесла нам ещё один сюрприз…