мне.
Эальдвулф опять заговорил, царапая что-то на мраморе. Вскоре я начал понимать, что он хочет начертить карту, и дал ему листок бумаги и карандаш из маленького запаса, который нес собой. И тогда я увидел, что он хотел изобразить. Он отметил виллу и дорогу, и далекий изгиб говорливого ручья, ставшего огромной рекой, текущей через всю лесную страну. Похоже, что впереди нас находилось горлышко с отвесными лесистыми берегами, после которого река текла по дну узкого ущелья.
— Фрейя, — сказал Эальдвулф и показал, что я должен идти вдоль реки. Он поглядел на меня, в поисках знаков понимания, и повторил: — Фрейя! Дриштан!
Я пожал плечами, показывая, что ничего не понял. Эальдвулф огорченно вздохнул и посмотрел на Эггверду.
— Фрейя, — сказала та и забавно замахала руками. — Дриштан.
— Прошу прощения. Не знаю ни слова по-саксонски.
— Ведсан, — сказала она и попыталась еще как-то высказать свою мысль, но потом пожала плечами и сдалась.
Я спросил, что находится за горлышком. Похоже Эальдвулф понял вопрос. Он нарисовал пламя, показал на наш маленький костер и развел руками: дескать гигантское. Похоже, он не хотел, чтобы я шел туда.
— Элхемпа, — сказал он и проткнул огонь. Посмотрел на меня, и опять проткнул. — Феор буенд. Элхемпа. — Он покачал головой и коснулся моей груди.
— Раддич. Фрейа. Е. Е! — Он указал на карте место, недалеко от ближайшей точки пересечения горлышка.
— Мне кажется, — тихо сказал Китон, — что он говорит… родич.
— Родич?
— Раддич. Родич. — Китон посмотрел на меня. — По-моему вполне возможно.
— Тогда Элхемпа наверно Изгнанник.
— Да. Отверженный. Вполне вероятно. Твой брат направляется в огонь, но Эальдвулф хочет, чтобы ты не пересекал реку и нашел Фрейю.
— Которую…
— …Эггверда назвала ведсан, — заметил Китон. — Быть может ведьма. Та, кто ведает. Хотя нет никакой гарантии, что они имели в виду именно это…
С некоторыми трудностями я спросил Эальдвулфа об Элхемпа, и он стал показывать руками, как убивает, сжигает и разрубает на части. Сомнений не осталось. Кристиан. Он грабит и убивает, идя через лес; повсюду его знают и боятся.
Но, похоже, у Эальдвулфа появилась новая надежда. Я. Мне на память пришли слова малышки Кушар:
«Теперь я знаю, кто ты. Но ничего плохого не произошло. История не изменилась. Но я не сразу узнала тебя.»
— Они ждали тебя, — сказал Китон. — Они знают тебя.
— Откуда?
— Возможно шамига послали слово. А возможно сам Кристиан рассказал о тебе.
— Важно то, что они знают — я здесь. Но откуда такая радость? Неужели они думают, что я смогу управлять Кристианом? — Я машинально коснулся шеи; шрамы от веревки еще чувствовались. — Тогда они ошибаются.