— Спасибо, Наэ.
— Знаешь, это папа нашел его. Утром. Но… было уже слишком поздно.
Глаза Наэрис вновь увлажнились, но на этот раз она плакала не от радости.
— Давай, парень. Налей себе еще стакан.
Лорн потерял счет выпитому, но не находил мужества отказаться. Впрочем, Рейк Ваард сам налил ему вина и, видя, что бутылка закончилась, повернулся к дочери.
— Неси еще одну, Наэ.
— Может, хватит?
— Нет, не хватит! Неси давай!
— Тебе не кажется, что вы уже достаточно выпили?
Старый кузнец с возмущением взглянул на дочь:
— А ты не забыла, что можешь нарваться на порку за непокорность отцу?
— Нет, папа, я уже не в том возрасте. Кроме того, это была бы первая порка, которую бы ты мне устроил.
Пожав плечами, Рейк склонился над столом и шепнул Лорну:
— Ох, плохо я воспитал свою дочь.
Лорн улыбнулся и подвинул полный стакан к Рейку.
— Она — лучшее ваше достижение.
— Ну да, — с притворным сомнением протянул кузнец, а затем подмигнул дочери, сидевшей у края стола, чуть в стороне от обоих мужчин.
С возрастом его светлые волосы, завязанные в конский хвост, поседели, но он по-прежнему оставался могучим силачом. Из-под закатанных рукавов виднелись голубые татуировки, которые покрывали его руки, грудь и спину. Скандские татуировки, такие же, какие были у матери Лорна. Словно по волшебству, они приобретали красный оттенок, когда тот или та, кто их носил, позволял воинственной ярости завладеть собой. Рейк был скандом и кузнецом. Это означало, что он мог работать с арканиумом и ковать необыкновенное оружие и доспехи.
— Он сражался до самого конца, ты знаешь? — внезапно произнес Рейк. — Твой отец. До конца. Он так и не поверил обвинениям. И когда тебя осудили, сделал все, перепробовал все, чтобы… Но что он мог? Весь мир повернулся к нему спиной. Даже Верховный король, представляешь?
Он выругался.
— Весь мир, кроме вас двоих, — возразил Лорн.
Кузнец переглянулся с дочерью и улыбнулся ей.
— Да. Кроме нас, — с горечью подтвердил он. — Если бы это что-то изменило… Хотел бы я помочь тебе по-настоящему, парень.
Лорн кивнул:
— Я знаю.
Он не сомневался, что Рейк говорит искренне. Этот человек принадлежал к народности скандов, как и мать Лорна; он любил Лорна как родного сына, которого у него никогда не было. Его жена умерла в родах, и он больше не женился.
— Твой отец поклялся, что смоет позор с твоего имени, — добавил старый кузнец, мрачно глядя перед собой. — Что твой приговор пересмотрят. Он был в ярости. Потерял сон. Стучался во все двери. Во все. Но безуспешно, и это лишило его сил. Он остался один, без друзей и денег. Но так и не отступился… — Рейк вздохнул. — А как-то утром не отворил в доме ставни. Я зашел к нему — дверь была открыта. Он сидел в своем кресле перед камином. Мертвый.