Но не Логан.
Ваард улыбнулся. И, даже не повернувшись в сторону Лорна, сказал:
— Будь здесь завтра на рассвете.
Наемник кивнул и молча ушел.
— Ты уверен? — спросил Лорн, глядя вслед уходящему Логану.
— Уверен, — ответил Ваард.
Он узнал во взгляде наемника страдание, которое было слишком хорошо знакомо ему самому. Этот человек был в поисках искупления.
— И, чтобы ты знал, — добавил он, — мне не нравится Эриад.
Лорн скривился:
— Это чем же? Ну, мечтает парень о великой славе, и что с того? Он молод.
— Он всего на пять лет моложе тебя.
— Ну, я тоже мечтал о славе пять лет назад.
Лорн помрачнел, думая о том, кем он был и кем ему уже было не суждено стать.
Старый кузнец что-то проворчал.
Смутившись, что невольно разбередил душу Лорна плохими воспоминаниями, он откашлялся и произнес:
— Ладно, давай так: я не возражаю против Эриада, ты не возражаешь против Логана.
Лорн кивнул.
— Что скажешь об остальных?
Ваард ненадолго задумался, прежде чем дать ответ:
— Мне очень по душе Дуэйн. Ему я доверяю. Что до Йераса, в нем я не так уверен. Пусть и одним глазом, но, по-моему, он видел смерть чересчур близко.
— А Лайам?
— Ну, тут никаких сомнений. Его ты назначишь своим заместителем.
Шли дни, и жизнь в Черной башне понемногу налаживалась.
Первые Ониксовые гвардейцы познакомились друг с другом и побратались, за исключением Логана, который чаще предпочитал оставаться в стороне. Вечерами, когда все собирались у костра после изнурительного рабочего дня, он молча ужинал и вскоре уходил, кивнув остальным на прощание. Тем не менее совместные трапезы под открытым небом у стен донжона проходили приятно, а нередко и весело. Лорн и его люди рассаживались на досках и мешках с песком, ели, пили и беседовали, рассказывая друг другу о том о сем, задавая вопросы и подчас пускаясь в откровения.
Дариль так заслушивался их разговорами, что то и дело не успевал уследить за мясом, которое жарил на костре. Его восхищение Лорном никуда не делось, однако несколько померкло на фоне преклонения перед Ваардом, чьи забавные анекдоты и эпические рассказы очаровывали подростка: в его глазах старый кузнец был кем-то вроде полубога, пришедшего из героических времен. Впрочем, остальные относились к Ваарду не менее почтительно, чему способствовали скромность и простодушная искренность кузнеца. Новые друзья прозвали его Стариком и произносили это слово со смесью уважения и привязанности. Прозвище понравилось Ваарду, и даже Лорн ловил себя на том, что иногда называет его так.
Старик пользовался статусом, которого никто не оспаривал: статусом доверенного лица Лорна. Последовав его совету, своей правой рукой Лорн назначил Лайама, и не пожалел об этом. Старый солдат был серьезным и аккуратным, преданным и работящим. Если он был с чем-то не согласен, то высказывал свое мнение лишь раз, а затем молча выполнял приказание. А еще он был способен проявлять инициативу. Кроме того, он следил за всем и сообщал Лорну о том, что тому следовало знать, иными словами, он сообщал ему не обо всем. Идеальный заместитель.