Он тотчас ощутил то, чего не ощущал уже значительное время: присутствие Тьмы. Ему показалось, будто он услышал свист взбешенного ветра, пронзительные крики под огромными сводами, стоны терзаемых душ. Его охватил ледяной холод.
Он выпрямился. Иссарис тотчас прыгнул ему на руки.
— Никому не прикасаться к плите, — приказал он Лайаму. — А зал замуровать обратно.
Лайам кивнул.
Сумев скрыть тревогу благодаря вовремя подоспевшему Иссарису, Лорн говорил сдержанным и спокойным голосом. Тем не менее остальные смотрели на него с удивлением. Лорн мог бы ничего не объяснять: его приказ все равно выполнили бы. Но он не хотел пробуждать подозрения.
— Мы еще успеем обследовать его позже, — сказал он. — Сейчас у нас есть более срочные дела.
Объяснение, казалось, удовлетворило всех. И только Ваард нахмурил брови.
— Обследовать что? — громким голосом спросил кто-то.
Лорн узнал голос Алана и повернулся, в то время как остальные ошеломленно замолчали и тотчас преклонили колено и опустили голову.
Принц, казалось, ничего не заметил и вошел в часовню как к себе домой.
— Что это за место? — спросил он.
— Бывшая часовня, — ответил Лорн. — Ее обнаружили только что, и мы не знаем, кому она была посвящена. А под нашими ногами, похоже, находится крипта.
Алан с удивлением осмотрел стертый орнамент.
— Я не знал, что Ониксовая гвардия сооружала часовни…
— Я тоже. Эта, возможно, единственная.
Лорн обещал себе задать этот вопрос Сибеллюсу.
— Я пришел за тобой, — сообщил Алан.
— За мной? Но зачем?
— Ужин у Энцио, — сказал принц, выводя Лорна из часовни. — Энцио. Ты помнишь Энцио, не так ли? Высокий? Брюнет? Считает себя красивее нас с тобой, но умом не дотягивает?
Они вышли во двор.
Солнце садилось, но Лорн, не спуская Иссариса с рук, вынужден был вновь надеть свои затемненные очки.
На дворе их ожидали две лошади.
— Что, его тоже с собой берем? — спросил Алан, кивнув в сторону кота.
Сибеллюс вышел из Королевского архива чуть позже обычного.
Прежде чем закрыть тяжелую дверь, он подал голос и убедился, что уходит последним. Бесполезная предосторожность. С тех пор как Дариль перешел на службу к Лорну, старший архивариус не рисковал больше запереть кого-нибудь в архиве. Не потому, что подросток имел привычку работать допоздна. Но ему случалось засыпать до закрытия и просыпаться глубокий ночью в компании мышей, которые в изобилии населяли шкафы, и пары сов, которые гнездились на крыше.
Сибеллюс, улыбался.
Он был вынужден признаться себе, что скучал по Дарилю. Его бывший ученик был одним из наименее способных, кого ему когда-либо приходилось учить. Но по крайней мере он был полон энтузиазма, в отличие от обоих сотрудников, которые состояли в подчинении у старшего архивариуса и не делали почти ничего, чтобы заслужить свое жалованье. Очень скудное жалованье, конечно. Это, без сомнения, все объясняло.