Предпосылкой, благодаря которой человек выделяет себя таким образом, является тот факт, что он способен «возделывать землю» (Быт 2, 5) и «обладать ею» (Быт 1, 28). Можно сказать, что осознание «превосходства», содержащегося в определении человеческого существа, рождается в самом начале, на основе присущих человеку практик и поведения. Это осознание несёт с собой особое восприятие значения собственного тела, появляющееся именно из-за того, что оно дано человеку, чтобы «возделывать землю» и «обладать ею». Всё это было бы невозможно без присущего человеку понимания значения собственного тела.
2. Я вижу необходимость говорить в первую очередь об этом аспекте, а не о проблемах антропологической сложности в метафизическом смысле. Оригинальное описание человеческого сознания, данное в яхвистском тексте, охватывает в своём повествовании также и тело. Оно содержит первое свидетельство открытия собственной телесности и даже, как уже было сказано, осознание значения собственного тела. Всё это раскрывается не на основе какого-то первоначального метафизического анализа, но на основе конкретной субъективности человека, что вполне понятно.
Человек является субъектом не только из-за способности к самосознанию и самоопределению, но и благодаря своему телу. Устройство этого тела позволяет ему быть автором подлинно человеческой деятельности, в которой тело выражает личность. Таким образом, в этой материальности («создал Господь Бог человека из праха земного»), становится совершенно ясно, что есть человек (и кем он должен быть), благодаря структуре его сознания и способности к самоопределению. На этом покоится фундаментальное понимание значения собственного тела, которое обнаруживается при анализе первоначального одиночества человека.
3. И вот, с этим фундаментальным пониманием значения собственного тела, человек как субъект древнего Завета с Творцом встаёт перед тайной древа познания. «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт 2, 16–17). Изначальный смысл человеческого одиночества опирается на опыт бытия, полученного от Творца. Это человеческое бытие характеризуется субъективностью, которая включает также и значение тела.
Но может ли человек, изначально знавший исключительно опыт бытия и, следовательно, жизни, понять смысл слов «смертью умрёшь»? Сможет ли он прийти к пониманию смысла этих слов через сложную структуру жизни, данной ему, когда «Господь Бог… вдунул в лице его дыхание жизни»? Следует признать, что слово «умрёшь» является совершенно новым для человека, оно впервые появляется на горизонте его сознания, ни разу прежде не испытанное в реальности. В то же время оно появляется перед ним в качестве полной противоположности всему тому, чем человек был наделён.