Мужчина, ждущий за стойкой бара в ресторане, чтобы ему приготовили столик, разговаривает сам с собой. С раннего детства он слышал тысячи раз, как о людях, которые разговаривают сами с собой, говорили, что они сумасшедшие: «Он совсем спятил. Сам с собой разговаривает». Сейчас ему стало совершенно очевидно, что это ложь. Его собственный опыт доказывает: вести беседы с самим собой отнюдь не мешает человеку находиться в здравом уме. Обычно он говорит тихим голосом, шепчет фразы и ведет оживленную и бурную беседу с другим человеком или с разными людьми, которые никому не видимы и все как один являются им самим. Наш новый знакомый беседует с ними сейчас за стойкой бара и поступает точно так же, когда сидит за рулем, или отдыхает дома, или работает в офисе. Он разговаривает сам с собой даже в присутствии других людей. Иногда кто-нибудь из них, слыша его шепот, думает, что эти слова обращены к нему, и говорит: извините, я не расслышал. Наш знакомый отвечает, что он ничего не сказал, потому что на самом деле ничего сказать не хочет (он и сам не знает, какие именно слова произносит; его гораздо больше интересует просто их шелест, звуковой эффект, бла-бла-бла, видимость разговора). И его слова обращены вовсе не к тому, кто задает ему вопрос, а к тому другому или тем другим, с которыми он ведет беседу. Наш знакомый не знает, когда он начал разговаривать с самим собой, и ему трудно установить границу между тем ранним периодом, когда он еще разговаривал только с реальными собеседниками, и нынешней ситуацией. Иногда ему кажется, что в какой-то степени он всегда говорил сам с собой, и единственная разница заключается в том, что постепенно наш герой стал давать себе волю и поступать так совершенно произвольно, не задумываясь и ни в коем случае не сдерживая себя. Если подумать хорошенько, говорит сам себе иногда наш знакомый, теперешние беседы являются лишь продолжением тех воображаемых разговоров, которые он вел в детстве со своим выдуманным другом (имя которого, как это ни странно, стерлось из его памяти) — каждый вечер, оказавшись под одеялом, он встречался с ним, и мальчики переживали множество приключений среди пальм и лиан. Разговоры с несуществующими знакомыми столь же интересны, как те, которые он ведет с другими людьми, когда у него не остается другого выхода. О чем он сейчас говорит, словно обращаясь с речью к стакану? Обо всем и ни о чем. Можно говорить о теннисе или о жизненных планах. Можно плести словесные кружева, воображая, что изрекаешь глубочайшие истины, или просто-напросто повторять общие места. Очень часто с ним случается именно последнее: он разглагольствует в одиночку довольно долго и только потом отдает себе отчет в том, что все его слова, обращенные к его невидимому собеседнику, совершенно пусты и бессмысленны. И тогда, чтобы не молчать, ему приходится сменить тему.