Когда моя будущая невеста наконец-то достигла алтаря, я взял ее за руки, и мы повернулись к священнику, старому джентльмену с тонкими седыми волосами и тусклыми голубыми глазами, которые ему пришлось сузить, чтобы сосредоточиться на тексте.
Хлои была необычно спокойной, кивая там, где нужно и ничего больше. Часть меня началась волноваться, подозревая, что это не просто предсвадебные нервы. Я просто решил принять ее сторону, как только мы закончили, когда Преподобный Джеймс Мастерс сказал: «А сейчас я объявляю вас женой этого мужчины, а затем Беннетт…»
Я увидел, как Хлои начала вертеть головой, ее брови начали сближаться, как будто ей что-то послышалось.
«Что вы только что сказали?» спросила она, выжидая момента, и на мгновение я подумал. Да, это был огонь, это была именно та женщина, о которой говорил мне Макс сегодня с утра.
И тогда я понял, какая фраза священника очень сильно взбесила ее. О, нет.
«Какую именно часть вам повторить, юная леди?» спросил он, двигая пальцем по уже прочитанным словам из книги, пытаясь найти ту фразу, которую он мог бы пропустить или которой он мог бы оскорбить ее и вызвать столь быструю реакцию.
«Вы сказали женой этого мужчины?» пояснила она? «Мужчина. И жена. Т.е. он останется мужчиной, а я стану относиться к чему-то нечто, что будет принадлежать ему – уже не в состоянии иметь собственного мнения, т.к. буду исключительно чьей-то женой?»
Я услышал среди других голосов голос Макса. «Кто-нибудь чувствует, что запахло дождем?»
Джеймс подошел к ней с отцовской улыбкой и взял ее за руку там, где держал ее за руки я. «Я понимаю, дорогая…» сказал он, обращаясь глазами ко мне за поддержкой. «Разве это не тот вариант церемонии, который ты просил, Беннетт?»
Она посмотрела на меня, сверкнув глазами. «Что?!»
«Хлои,» сказал я, удерживая наши руки вместе. «Я понимаю, о чем ты говоришь: мы сделаем все необходимые поправки. Они спрашивали меня, есть ли у меня какие-нибудь предпочтения в проведении церемонии, и я только-»
Она сделала шаг назад, качая головой, не верив своим ушам. «Ты?!» закричала она так, будто хотела, чтобы весь мир услышал ее, и я был немного впечатлен, как она смогла показать свой гнев и презрение в одном слове. «Ты предложил ему это? Эти обеты – твой выбор?»
«Я не выбирал именно эти строчки,» сказал я, находясь в ужасе, хотя, если честно, немного возбуждаясь от того, как яростно поднималась и опускалась ее грудь. «Но этот раздел был в-»
«Мне не нужны твои объяснения. Он читает какой-то древний текст, повествующий бредовую идею патриархата в семье. Это выбрал