– Неужели требуется пятеро парней, чтобы задать такие простые вопросы?
– Необходимо показать силу, – сказал Джон. – Мы здесь для этого. Внезапный ночной рейд может потрясти людей.
– Ладно, Джон, – сказал Ричер. – Оставайся здесь.
– Здесь?
– Иди спать.
– Вы мне ничего не сделаете?
– Ты сам себя наказал – даже не попытался драться с человеком, который меньше и старше тебя. Теперь тебе известно, что ты трус. А это ничуть не хуже, чем сломанный локоть.
– Вам легко говорить. У вас пистолет.
Ричер убрал «глок» в карман, опустил полу куртки и развел руки в стороны, открытыми ладонями вверх.
– У меня нет пистолета. Ну, давай, толстячок.
Джон не пошевелился.
– Вперед, – сказал Ричер. – Покажи, на что ты способен.
Парень стоял на месте.
– Ты трус, – повторил Джек. – Ты жалок. На тебя зря потратили хорошую еду. Ты бесполезный трехсотфутовый мешок с дерьмом. К тому же ты урод.
Джон молчал.
– Последний шанс, – сказал Ричер. – Сделай шаг и покажи, что ты герой.
Джон отвернулся и пошел в сторону темного здания, опустив голову и плечи. Пройдя двадцать футов, он замедлил шаг и посмотрел назад. Джек обошел внедорожник, остановился возле двери водителя и сел за руль. Сиденье было отодвинуто слишком далеко, поскольку футболист Джон отличался огромными размерами. Однако Ричер не собирался двигать сиденье вперед у него на глазах. Глупые мужские комплексы, оставшиеся в его сознании. Джек завел двигатель, развернулся и поехал обратно. Сиденье он поправил уже на ходу.
Внедорожник вел себя уверенно, но тормоза потеряли упругость – результат панической остановки возле старого ресторана. Пять лет верной службы – и все полетело за доли секунды. Но Ричеру было все равно. Он не собирался много тормозить. Он спешил. Двадцать миль – это значительное расстояние, даже по пустому сельскому шоссе.
На протяжении всего пути он ничего не заметил. Ни света, ни других машин. Никакого движения. Ричер вернулся на двухполосное шоссе, ведущее к мотелю, и через пять минут проехал мимо. Все было закрыто, в окнах не горел свет. Никакого движения. И никаких машин, если не считать разбитого «Субару». Автомобиль стоял на прежнем месте, покрытый росой, печальный и мертвый, точно животное, сбитое автомобилем. Ричер миновал его, свернул направо, налево и снова направо, вдоль границ темных полей, как уже делал дважды, направляясь к простому ранчо, окруженному оградой, с запущенным двориком.
В доме горел свет. Сразу в нескольких окнах. Он напоминал круизный лайнер в открытом океане. Но Ричер не услышал никаких звуков. На подъездной дорожке не было машин. Ни пикапов, ни внедорожников. В тени не прятались крупные громилы. Ни шороха, ни движения. Ничего. Входная дверь была закрыта. Окна оставались в целости и сохранности.